Алтарь Отечества. Альманах. Том 4

– Придавят фашисты где-нибудь в щели, как таракана, и отдашь концы, чёрная букашка. Уж если умереть, то в воздухе, как вольная птица, как горный орёл… И продвижения по службе нет, все техники давно выросли до повышения, а где взять вакантные должности? Начальство решило поставить меня на должность старшего техника звена, но узнал об этом Иван Мурзак, подсуетился, и его повысили. Я же не пойду выпрашивать должность, хоть убей меня. Вот и торчи Егор, как в проруби багор.

Егор может быть долго ещё продолжал бы упрекать себя, но его перебил подошедший почтальон.

– Вам письмо, – сказал он и протянул руку с конвертом.

Письмо было от Любушки, жены. Наспех развернул треугольник и начал читать:

«Милый Егорушка, как всегда пишу тебе с волнением, здоров ли? О нас не беспокойся, над нами не летают самолёты и не бросают на нас бомбы. Живём с Ниночкой в школе, работаю одна за заведующего и за учителей, все на фронте. Учеников собираю в один класс, так легче топить, дрова берегу. Но не все дети ходят в школу, нет обуви. Егорушка, в любое время, пусть будет дождь, буран, мороз, день или ночь, пусть рвутся бомбы или свистят пули, но ты готовь самолёт так, чтобы пилот мог целиком на него положиться, чтобы бил фашистов крепко. В этом будет и твоя великая заслуга, и твоя гордость. Скорее бы война кончилась»…

Егор не сразу понял важнейшее значение своей специальности. Только потом, когда начались бои, пришло сознание исключительной ответственности за жизнь лётчика и, как следствие, – за исход войны. Он ещё больше проник во все мелочи, не давая расслабиться и допустить недоделки. Прошли месяцы, Егора наградили двумя медалями «За боевые заслуги», позднее он был награждён двумя орденами Красной Звезды, орденом Красного Знамени, медалями «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией», «За победу над Японией», Орденом Отечественной войны 2 степени, и т. д.

О своих сомнениях в важности своей специальности Егор написал статью в «Комсомольскую правду» от 18-го августа 1942 года в праздник «День авиации». Наверху абзаца был лозунг: «Хозяева советского неба, крепче удары по врагу, сталинские соколы! Сшибайте с неба вражеские самолёты, громите фашистскую нечисть на земле!». Под этим лозунгом были три статьи: «Слово нашему шефу», написанная дивизионным комиссаром Л.Руденко, «Гордость комсомола» – стихотворение Демьяна Бедного и статья Егора «Тебя видит Родина». Демьян Бедный стихотворение посвятил экипажу самолёта: Дивиченко, Журавлёву, Мысикову и Ежову, которые повторили подвиг капитана Гастелло. Подбитый самолёт спикировал на вражескую автоколонну, раздался мощный взрыв, все решили, что экипаж погиб смертью храбрых. Но через несколько дней командир экипажа сержант Дивиченко Николай Иванович, штурман лейтенант Журавлёв Владимир Владимирович, сержант стрелок-радист Мысиков Николай Михайлович вернулись на свой аэродром. Силой взрыва самолёт был отброшен в сторону, и трём членам экипажа удалось спастись. Погиб воздушный стрелок сержант Ежов Николай Яковлевич.

В своей статье Егор писал, как ему хотелось летать, но потом он понял, что и его неприметная работа техника тоже очень важна и необходима в авиации. Его наградили «от имени Президиума Верховного Совета Союза ССР за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и мужество». В конце статьи Егор писал: «Дорогой товарищ, к которому я обращаю эти строки! Помни: Родина видит всех. И независимо от того, летаешь ли ты на самолёте, ведёшь ли огонь из танка или ремонтируешь выведенную из строя материальную часть, ты всюду воюешь. Родина видит всех, друзья!»

Информация комиссара П.В. Крутова

Это было в бывшем Ленинградском котлотурбинном институте, где размещался личный состав 12-й КОИАЭ. Комиссар Павел Васильевич Крутов собрал личный состав на очередную политинформацию. Техник Анатолий Бакшаев, как и некоторые другие, пришли отёчными от голодной дистрофии. Комиссар стоял с палочкой – указкой в руке возле развёрнутой карты Московской области и поджидал прихода остальных. Вид комиссара был бодр, подтянут и опрятен. Всем казалось, что его энергия была неистощима. Пришёл последний, и комиссар начал политинформацию о военных событиях на Московском направлении.

– Дорогие товарищи, – начал он, – хочу вас порадовать, советские войска под Москвой, измотав сильного врага, перешли в контрнаступление.

Слушающие его оживились, выпрямились, ждали с нетерпением продолжения. Он подошёл к карте. Электростанции не работали, и керосиновая лампа тускло освещала контуры карты. Все знали, что столица находится в трудном положении. Фашисты считали, что падение Москвы будет означать конец войны, и на завоевание столицы бросили почти половину всех своих войск, две трети танковых и моторизованных дивизий.