Амаранты. Одаренный

Они быстро уладили детали, и Кимико собралась уйти. Но Элоквент ее не отпустил. Нет, он ничего не сказал, ничего не сделал. Но наступившая тишина умоляла ее спросить о чем-нибудь, начать все сначала.

И она спросила:

– Тебе был нужен только вкус, чтобы понять, что мы совместимы?

Вдруг Элоквент гордо выпятил грудь:

– Мужчины боятся вопросов такого рода, потому что любой ответ рискует вызвать недовольство его дамы.

– Это не ловушка. – Кимико решила выразиться резче: – Я даже не уверена пока, принимать ли твой ответ близко к сердцу.

Он моргнул.

Она ждала.

И Квен заговорил:

– Я доверяю себе и считаю, что ты также заслуживаешь доверия. Там, где живет доверие, вырастает преданность. А преданность порождает привязанность, о которой собаки говорят открыто. – Только дождавшись кивка Кимико, Квен продолжил: – Моим доверием, моей преданностью, моей привязанностью пользуются мои родители, братья и сестры, мои Собратья, даже Тэмма и Айла.

– Это хорошо.

– Очень хорошо. – Он снова коснулся ее лица. Рука была теплой, как и его взгляд. – Но я не зажимаю их по углам и не тянусь к их губам как влюбленный. И рядом с ними никогда мое сердце не бьется чаще и кровь не вскипает. Потому что одним своим вкусом ты сделала такие вещи своими и только своими. Так что да, мне хватило одного вкуса.

Глава 25

Единение

Вообще-то Акира неплохо ладил с девочками. Ну, не в каком-то там романтическом смысле. Но его опыт общения с сестрой показывал, что Кими нужна такая поддержка, которую может оказать только семья. Или, возможно, парочка соседей по «гнезду».

– Поговори с нами, Кими.

– Обязательно. – Она уткнула нос в шарф и не отрывала взгляд от тротуара. – Мне нужно все вам рассказать, но не здесь.

Акире хотелось растормошить ее, но тут Суузу обнял ее за плечи:

– Если ты желаешь подать жалобу на Элоквента Стармарка, я охотно поддержу и помогу обосновать твои требования, – тихо сказал он.

Кимико резко остановилась и покачнулась:

– Ч-что?

– Что натворил Квен? – воинственно спросил Акира. Он знал, что Суузу улавливает штуки, которые ему самому недоступны, например запахи, а может, даже состояние души Кими. Акира-то сам мог лишь догадываться о ее настроении и ждать, пока она не решит с ним пооткровенничать. Но, вообще, предложение Суузу не имело особого смысла. – Я не понимаю. Квен хороший парень.

Суузу схватил друзей за руки и потащил их за угол.

Прижимая их к грязным кирпичам в тесном переулке, он придвинулся ближе и пробормотал:

– Если есть проблемы, скажи мне сейчас, пока не выветрился запах, чтобы следопыты могли взять след.

– Квен хороший парень, – повторил Акира, исподлобья уставившись на своего лучшего друга.

Суузу склонил голову к плечу, потом к другому:

– Кимико расстроена, и причиной тому, несомненно, Элоквент.

– Кими? – Акира схватил ее за руку. – О чем это он?

Казалось, у нее вот-вот брызнут слезы из глаз. Но не от огорчения и даже не от злости. Сестра Акиры тоже плаксивостью не отличалась, а редкие ее слезы всегда были связаны с сильными переживаниями, смешанными чувствами. И смятением. Когда не знаешь, как поступить, даже такой уверенный человек, каким всегда казалась Кимико, может испугаться.

– Он хороший парень, – твердо сказала она. – Он очень… добрый.

Теперь Акира не знал, что и думать, в голове с бешеной скоростью сменялись мысли, одна безумней другой, и он очень, очень надеялся, что они были неправильными.

– Добрый? В каком смысле?

Кими наконец встретилась с ним взглядом, и раздался ее смех – грустный и дурашливый. А потом она окончательно сбила его с катушек, поцеловав в лоб.

– Хватит воображать худшее. Я все расскажу, обещаю, но не на улице.

Потирая лоб, Акира пробормотал:

– Ты меня беспокоишь. Серьезно.

– А вы мне поднимаете настроение. – Она замялась. – Может, останетесь на ночь еще разок? Или боитесь, что Сентинел будет психовать?

Суузу взял Кими за руку и решительно повел обратно на тротуар.

– Мы останемся.

Акира взял ее за другую руку:

– Опять хочешь спрятать нас в той секретной библиотеке?

– Нет, так что мужайтесь. Думаю, пришло время познакомить вас с моей семьей.

– Будем вести себя идеально, – пообещал Акира.

Кимико снова рассмеялась, но смех ее все равно звучал нерадостно.

– Хотела бы и я гарантировать такую же вежливость. Просто… заранее прошу прощения.

* * *

Наконец-то Акира всё понял. Он попал в ситком. Члены семьи Миябэ были обычными людьми – но причудливыми, сложными, симпатичными, – и вокруг них закручивался целый вихрь хорошо отрепетированной драмы. У каждого была его собственная роль. Любящий отец. Мать-говорунья. Старшая сестра Кими была вся такая милая, с мягкой улыбкой, а младшая – суровая красавица с оценивающим взглядом. Бабушка только что не потребовала документального подтверждения их родословных.

– Какая-то хилая порода, – приговаривала она. – И какая классификация у ваших родителей?

Кими бросилась на защиту Акиры.

– Наблюдатель в нашей группе я, бабушка. А Акира – единственный человек.

Старуха прищурилась:

– Ну тогда род их деятельности? Чем они отличились?