Амаранты. Порабощенный лис

Буквально на цыпочках Майкл впервые в жизни ступил в обитель Арджента. Его сердце дрогнуло, уже не от страха, а от благоговения.

Под причудливым куполом из кованого железа и граненого стекла дневной свет рассыпался на тысячи радуг. Они играли на стройных деревьях, замшелых камнях и залитых солнцем деревьях бонсай. Не оборачиваясь, Майкл знал, что звуки журчащей воды доносятся из фонтана, что пьянящая сладость исходит от цветущих лиан, карабкающихся по решетчатым аркам, что луна и звезды меняют цвет, когда танцуют высоко над головой. И вечно дремлющая в сердце Майкла боль немного ослабла, потому что он узнал это место. Возможно, старый друг не совсем закрыл ему сюда дорогу. Святилище Арджента напоминало убежище, куда приходишь во сне. В лисьих снах.

– Система орошения гениальна, – говорил тем временем Хисока. – Каждое растение может питаться и процветать без постоянного контроля. Хотя остальные кажутся немного подсохшими. Немного заботы не помешает.

Майкл оторвал взгляд от ярко-голубых цветов, которые всегда так любила леди Эими.

– Вам, сенсей?

Кот закатил глаза.

– Им.

Страж посмотрел наверх.

Ах. Коллекция Арджента. Хисока говорил не о черенках или саженцах, деревьях или фигурных кустах. Что-то пронеслось по увитой виноградной лозой беседке, а затем пара существ промелькнула рядом, устремляясь к восковым цветам на приземистом лимонном дереве.

– Эфемеры, – прошептал страж.

Хисока взял Майкла за руки и кончиком когтя подцепил защелку, удерживающую бусы на запястье. Дис внимательно наблюдал, как его дядя снял со стража браслет… и обеспечиваемую им защиту.

– Вы уверены, что это разумно, сенсей? – спросил Майкл.

– Ты обвиняешь меня в глупости?

Страж сглотнул от внезапного жжения в глазах.

– Только если ваша глупость может помочь.

– Ты просишь меня о помощи, Майкл?

Приглашение. Страж закрыл глаза, но слезинка все равно прокатилась по щеке. Ему так хотелось объяснить их дело Хисоке Твайншафту, раскрыть все давно хранимые планы по освобождению Арджента. Вот только Нона Хайтип была одной из Пятерых и сотрудничала с политиками. Не примет ли Хисока сторону лидера другого клана ради того, чтобы не развязать войну? Вдруг Майкл предаст своего самого старого друга?

Слова не шли с губ.

– Как димитиблест в лучах луны, – пробормотал Хисока, – ты привлекаешь внимание.

Что-то коснулось лица Майкла, и он открыл глаза. Эфемеры петляли и кружили вокруг них – насекомые, птицы и переливчатая паутинка, лентой извивающаяся в воздухе. Мимо пронесся совсем молоденький пируэль, его крылья сверкали люминесцентными пятнами. Из зарослей вьющихся папоротников вывалился юный сумеречник. Дис перехватил маленькую птичку с сапфировым оперением.

Хисока провел кончиками пальцев по пернатой макушке:

– Откуда вы ее притащили? Она же не местная.

– Она родом с Британских островов. – Майкл попытался говорить нормальным тоном. – Леди Эими, должно быть, приглянулась. Ей нравился этот оттенок синего.

Дис подобрался ближе, но Хисока остановил его предупреждающим рокотом. Молодой кот молча отступил на два шага и сел. Майкл не питал иллюзий по поводу того, кто тут главный. Даже получив высшее образование и повзрослев, он всегда подчинялся этому человеку. Своему любимому учителю. Своему другу.

– Майкл. – Хисока притянул его ближе. – Позаботься обо мне.

Демонстрация для Диса?

– Майкл, – повторил Хисока. – Что лежит в основе заботы?

– Доверие.

– Да. Забота – это акт доверия. – С легкой улыбкой Хисока прижался лбом ко лбу Майкла. – Ты мне доверяешь?

– Как и все. – Майкл посмотрел в глаза своему сенсею. Страж до сих пор помнил свой триумф, когда сравнялся ростом со своим учителем в жалком пятнадцатилетнем возрасте.

– Ты всегда отличался дипломатичностью… и уклончивостью.

– Спасибо?

Хисока вздохнул:

– Я знаю кошачьи тайны и посвящен в тайны других амарантийских кланов. Наблюдатели Промежутка доверились мне, как и бесчисленные человеческие правительства и агентства. У меня достаточно секретов, чтобы понять их ценность. – Он дождался, когда Майкл невнятно что-то промычит в знак согласия, и продолжил: – Я могу похвастаться количеством, но немногие из этих секретов отличаются качеством. Однако твои – бесконечно более личные и ценные.

Снова на глазах навернулись слезы, и отчаянные надежды захлестнули Майкла, выплеснувшись наружу и вызвав ответную бурю среди эфемеров.

Хисока качнулся на пятках и нервно рассмеялся:

– Осторожно, друг. Я знаю. Знаю.

Затем он поймал руку Майкла и обвил ею свою талию под туникой. Прижал ладонь стража к пояснице. К теплой коже. К своему пламени.

– Позаботься обо мне и убедись, что я тот же, каким был. И каким буду всегда.

Пока Майкл обнажал свою душу, Хисока шептал секреты и обещания. Так с сенсеем было всегда. Сколько бы Майкл ни давал, Хисока отвечал взаимностью. Действительно, трудно было понять, кто о ком заботился.

Наконец Хисока пробормотал:

– Если тебе нужно больше, я расстанусь с усом.

Майкл подавил всхлип и с облегчением погрузился в превосходящую силу кота. Страж ощущал умиротворение и опору. Надежду.

– Ты доверяешь мне, Майкл?

– Да, сенсей.