Амелия

Однажды вечером, когда мы с миссис Эллисон сидели за чаем у камина в комнате милорда (она всегда без малейшего стеснения позволяла себе в его отсутствие такую вольность) и мой Чарли, которому минуло тогда уже полгода, сидел у нее на коленях, совершенно случайно (так я тогда без тени сомнения думала) в комнату вошел милорд. Я смутилась и хотела было уйти, однако милорд сказал, что если он стал причиной беспокойства гостьи миссис Эллисон, то скорее предпочтет удалиться сам. Склонив меня таким образом остаться, милорд тотчас взял моего малыша на руки и стал поить его чаем с немалым ущербом для своего богато расшитого наряда, ибо разодет он был необычайно пышно и, надобно признать, был на редкость хорош собой. Поведение милорда в тот вечер чрезвычайно возвысило его в моем мнении. Сердечность, любезный нрав, снисходительность и прочие подкупающие свойства мнились мне и в той нежности, которую он проявлял к моему ребенку, и в том, что он, казалось, ничуть не дорожил своим роскошным нарядом, который так ему шел; право же, более красивого и благородного мужчину я в жизни не встречала, хотя эти его качества нисколько не влияли на мою к нему благосклонность.

Как раз в это время мой муж возвратился из церкви (дело было в воскресенье), и милорд настоял на том, чтобы он к нам присоединился. Милорд встретил мужа в высшей степени любезно, всячески подчеркивая уважение, которым, по его словам, он проникся к мистеру Беннету, будучи наслышан от миссис Эллисон о его достоинствах. Затем он упомянул о приходе, несправедливо отнятом у мужа, о чем, как выяснилось, он узнал от той же миссис Эллисон, и заявил, что, по его мнению, будет не так уж трудно добиться восстановления справедливости при содействии епископа, с которым он состоит в близкой дружбе и к которому не преминет незамедлительно обратиться. Милорд решил заняться этим на следующий же день и пригласил нас обоих к себе на обед, чтобы тогда же уведомить нас об успехе своего ходатайства.

Далее милорд упросил мужа остаться с ним поужинать, словно меня при этом вовсе и не было, однако миссис Эллисон дала понять, что нельзя разлучать мужа с женой и что она останется вместе со мной. Столь приятному предложению я не могла противиться и, выйдя ненадолго, чтобы уложить ребенка в постель, вернулась; все вместе мы провели самый восхитительный вечер; было не так-то легко решить, кого из нас двоих – мистера Беннета или меня – больше очаровали милорд и миссис Эллисон; во всяком случае, поверите ли, мы с мужем потом до утра не сомкнули глаз, обсуждая великодушие милорда и чрезвычайную доброту и любезность миссис Эллисон.