Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга I

Чтобы читатель лучше понял смысл того, что последовало в тот день в судебном заседании, сделаем небольшое пояснение. В анго-американском праве существует представление о «свидетелях защиты» и «свидетелях обвинения», в других правовых системах такого разделения свидетелей на лагеря нет. Смысл указанного разграничения заключается в том, что сторона, вызвавшая свидетеля в суд, не может ставить под сомнение сказанное им, т. е. она по умолчанию признаёт, что «её» свидетель говорит правду. Противная сторона верить ему не обязана и имеет право проверять правдивость сделанных свидетелем утверждений путём проведения допроса. Такой допрос обозначается словосочетанием «перекрёстный допрос». Этот момент очень важен, следует понимать, что перекрёстный допрос свидетеля обвинения проводят адвокаты обвиняемого, а перекрестный допрос свидетелей защиты — обвинители. И не иначе! Обвинитель не может устраивать перекрёстный допрос «собственного» свидетеля, и точно также защитник не может проводить перекрёстный допрос свидетеля защиты.

Из этого интересного нюанса англо-американского права вырастает краеугольный принцип построения линии защиты или обвинения, который можно сформулировать следующим образом: не вызывай свидетеля, если не уверен в том, что именно он скажет, ибо ты не сможешь его опровергнуть.

Всё, изложенное выше, имеет непосредственное отношение к допросу Джорджа Кинга.

Потому что тот 19 октября радикально изменил свой рассказ о событиях 3 апреля! Теперь органист заявил, что после своего возвращения из аптеки он увидел Дюранта отнюдь не одетым в пальто и находился тот вовсе не в холле! Дюрант по его словам, лежал на небольшой сценке, устроенной в классе воскресной школы. Он плохо себя чувствовал и ему потребовалось некоторое время на то, чтобы подняться и привести себя в порядок.

После этого Кинг и Дюрант отнюдь не ушли из церкви — нет! — они занялись переноской органа, который следовало спустить со второго этажа на первый. Дюрант был слаб, у него кружилась голова, он едва не ронял орга

н, хотя нёс более лёгкий конец музыкального инструмента.

Но и это было ещё не всё! После того, как орган был благополучно доставлен к месту назначения, Дюрант пошёл одеваться в библиотеку. И Кинг по его словам последовал за ним. Они вместе вошли в помещение библиотеки, где лежали пальто и пиджак Теодора, оставленные там ранее, после чего Дюрант облачился в верхнюю одежду и они вышли из церкви.

Согласитесь, такой рассказ радикально менял оценку поведения обвиняемого. Из первоначальной версии показаний Кинга можно было без труда заключить, что Дюрант увёл друга из здания, дабы тот не увидел ничего лишнего (читай, трупа Бланш Ламонт). Теперь же картина заметно видоизменялась, рассказ об отравлении свечным газом становился более достоверным, Дюрант уже никуда не торопился и даже любезно соглашался помочь в переноске тяжёлого музыкального инструмента.

Изменение показаний важного свидетеля явилось крайне неприятным сюрпризом для обвинителя Барнса! Он явно рассчитывал услышать совсем другое повествование…

Сообразив, что Кинг несёт отсебятину, мало похожую на его первоначальные показания, окружной прокурор сначала указал свидетелю на подозрительное изменение его повествования. Кинг стал настаивать на том, что теперь он помнит те события лучше, нежели в апреле месяце! В этом месте Барнс понял, что свидетель неслучайно изменил свой рассказ, он явно получил соответствующую инструкцию, а стало быть, для обвинения потерян.

^{Джордж Кинг, органист церкви Святого Эммануила и руководитель общинного хора. Во время коронерского следствия в апреле 1895 г. молодой человек дал очень важные для обвинения показания, а позже, во время суда в сентябре того же года, сильно их видоизменил. Его скандальное поведение преследовало цель помочь обвиняемому, но в действительности только ухудшило положение последнего.}

Прокурор приказал принести и огласить протокол показаний Кинга коронерскому жюри. Тут подскочил со своего места адвокат Дюпри, заявивший протест на том основании, что прокурор не имеет права ставить под сомнение информацию, сообщаемую «его свидетелем». А посему не может быть и речи о цитировании старых показаний, коли появились новые!

Барнс всё же зачитал существенную часть апрельских показаний Кинга, дабы присяжные смогли понять что именно изменилось в «воспоминаниях» органиста и мастера хорового пения. Теперь осталось выяснить почему это случилось?