Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V

Дэйна Хейс покинул свидетельское место без перекрёстного допроса. Наверняка он был очень доволен собой, а сторона обвинения осталась довольна им как толковым и очень полезным свидетелем. И никто из этих почтенных господ не понял, в какой же капкан угодило обвинение благодаря красноречию бестолкового знатока «физиологической химии».

Далее кресло свидетеля занял следующий эксперт обвинения доктор Хорас Чейз (Horace Chase). Немногословно и с достоинством он представился, сообщив, что занимается врачебной практикой уже 8 лет. Доктор Хейс, дававший показания ранее, привлёк его к проведению своей экспертизы кровяных пятен, найденных на досках конюшни на Ханнеман-стрит и одежде обвиняемого. Хорас Чейз участвовал во всех манипуляциях с кровью, проводимых 30 и 31 января 1873 года в лаборатории доктора Дэйна Хейса. Исследования показали, что подозрительные пятна оставлены человеческой кровью.

Далее произошёл инцидент до некоторой степени комичный и красноречивый одновременно.

Пробирный чиновник Хейс, закончивший давать показания буквально четвертью часа ранее, возжелал сделать уточнение. По решению судьи ему дали слово, и почтенный джентльмен сообщил, что в данных ранее показаниях допустил досадную оплошность, заявив, будто размер красных кровяных телец лошади составляет 0,046 дюйма, на самом деле таковая величина составляет 0,46 дюйма.[4]

Подобная демонстративная борьба за точность выглядит, конечно же, комично, учитывая, что человек, путавшийся в сотых и тысячных долях дюйма, допускал куда более серьёзные, с медицинской точки зрения, ошибки, демонстрируя непонимание фундаментальных истин и понятий, коими с важным видом оперировал в суде. Разумеется, господин «эксперт» обвинения мог бы и не усаживаться повторно в кресло свидетеля, поскольку ошибка в сотых и тысячных долях дюйма никого в зале суда не интересовала и ни на что не влияла, но господину Хейсу, видимо, так хотелось выглядеть безупречно и так хотелось заполучить ещё нескольких минут всеобщего внимания, что он не отказал себе в описанной выше смехотворной выходке.

Последовавший затем допрос доктора Джона Хилдреча (John Hildreth), производившего судебно-медицинское вскрытие останков Абии Эллиса, оказался намного более информативным и полезным для суда. Хилдреч сообщил, что начал свою работу в 10 часов утра 8 ноября 1872 года, к тому моменту тело было извлечено из воды уже около 2-х суток. Судебная практика тех лет по умолчанию предполагала чрезвычайно щепетильное отношение к различным физиологическим и медицинским описаниям, считалось, что такого рода детали могут производить на слушателей крайне тяжёлое и даже психотравмирующее впечатление. Поэтому судмедэксперт описал разделение трупа на фрагменты в крайне скупых выражениях. Единственная деталь, сообщённая Хилдречем, касалась цвета кожи — она была чёрной и фиолетовой в местах расчленения и обычной в остальных частях.

Касаясь травм головы, эксперт сообщил суду, что в голову потерпевшего было нанесено несколько ударов, поскольку при осмотре была обнаружена 1 рана с обдиром кожи в 2,5 см и 4 гематомы без осаднений. Все раны локализовались на левой стороне лица, что свидетельствовало о нанесении ударов правшой. При удалении скальпа были обнаружены переломы костей свода черепа, а после удаления крышки черепа выяснилось, что мозговое отделение заполнено кровью. Удар по затылку, вызвавший массивный пролом свода черепа, был нанесён сзади. Контактная поверхность этого удара имела протяженность около 7,5 см. Инструмент был острым.

На вопрос обвинителя о том, было ли орудие прямолинейным, изгибающимся по радиусу или же имело угол, судмедэксперт ответил, что точно сказать сложно, но, по его мнению, у орудия имелся угол. Повреждение шляпы, найденной в одной из бочек, корреспондировалось с повреждением теменной части черепа.

Далее Джон Хилдреч представил суду подлинный скальп Абии Эллиса с ранами. Давая пояснения, эксперт уточнил, что череп Абии был толще, чем у большинства мужчин его возраста [хотя никаких конкретных чисел не назвал. Жаль, что он этого не сделал, было бы очень интересно узнать данную деталь и уточнить у современных специалистов что может означать такого рода аномалия!].

Отвечая на вопрос о времени расчленения трупа, судмедэксперт заявил, что, по его мнению, отделение рук, ног и головы от торса последовало вскоре после смерти. Интервал этот вряд ли превышал 5–6 часов.

Также мистер Хилдреч сообщил, что все крупные кровеносные сосуды тела на момент проведения осмотра были свободны от крови.

На этом допрос почтенного судмедэксперта был окончен, и он уступил место своему помощнику Льюису Брайнту (Lewis L. Bryant), лаконично поведавшему суду о получении желудка в морге службы коронера в субботу 9 ноября и его перевозке в кабинет доктора Реджинальда Фитча (Reginald H. Fitch) на Тремонт-стрит в Бостоне. Там предполагалось проведение исследования содержимого желудка.