Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга VI

Подержай не стал отказываться от встречи и беседы «под запись» с американскими нотариусами, хотя и имел такую возможность. Очевидно, он был надлежащим образом проинструктирован адвокатом, и вся эта юридическая игра доставляла ему определённое удовольствие. Как станет ясно из последующего хода событий, Иван не боялся интереса к собственной персоне и не стремился избежать внимания, скорее напротив — он такое внимание искал.

Запланированная встреча прошла 20 июля в здании штаб-квартиры венской полиции, в том самом помещении, в котором когда-то проводилась первая международная конференция руководителей уголовных розысков, положившая начало Интерполу. Иван Подержай в тот день выглядел чрезвычайно довольным, он появился в начищенном и наглаженном костюме, свежевыбритый и пахнущим одеколоном. Глядя на него, можно было подумать, что он приехал из модного магазина, а не из тюрьмы.

Штаб-квартира полиции Вены — в этом здании Иван Подержай в июне-июле 1934 года допрашивался не менее 6 раз.

Отвечал Подержай на сербохорватском языке, сказанное им переводилось на немецкий и английский. Поскольку многие формулировки требовали полной согласованности, точнее, юридической аутентичности, переводчики уточняли те слова и обороты, которые казались непонятными. Процедура допроса выглядела весьма мирной, рутинной и совсем неспешной, если бы происходившее увидел человек посторонний, то он бы ни за что не догадался, что один из участников этого действа подозревался в совершении чудовищного убийства.

Хотя Подержаю были заданы всего 6 вопросов, необходимое оформление полученных ответов растянулось почти на полтора часа. Подержай был словоохотлив, он говорил много и совершенно не по делу, скорее всего, умышленно. Из дюжины сказанных им предложений хорошо, если записывались 2 или 3. Если говорить о содержательной части его показаний, то таковая не изменилась по сравнению с тем, что Подержал утверждал ранее. Он повторил раннее утверждение, что женат лишь на Сюзан Ферран, а Агнес Тафверсон была всего лишь его хорошим другом, который неудачно попытался его соблазнить. Когда же затея эта провалилась, то она изощрённо и жестоко отомстила. Когда Подержаю указали на то, что Тафверсон говорила о своём бракосочетании с ним и даже называла конкретное место и время церемонии, мужчина, лучезарно улыбаясь, отвечал в том духе, что женщину нельзя упрекнуть за желание повысить свой статус в глазах окружающих посредством небольшого обмана. При этом Подержай, разумеется, понимал, что поскольку допрашивающим известно место и время бракосочетания, то документы, его подтверждающие, также им известны. Тем не менее, от своего вранья обвиняемый не отступил и прежние заявления подкорректировать не пожелал.

Когда Подержаю передали для ознакомления фотокопии брачного сертификата и выписки из церковной книги, зафиксировавшей факт венчания, Иван едва бросил на них взгляд и даже не стал брать в руки. Он ответил, что слишком плохо говорит по-английски и совсем не может читать, поэтому понять смысл того, что ему показывают, не в силах.

Это было циничнейшее запирательство, которое не могло обмануть присутствующих. Но, судя по всему, Подержай вовсе и не ставил перед собой задачу кого-то ввести в заблуждение или хотя бы даже запутать. Он просто ломал комедию и наслаждался собственной ролью, словно бы говоря прибывшим из-за океана нотариусам: «Видите, какой я умничка! А вы — дурачьё, и ничего мне не сделаете!»

Каждая из сторон, по-видимому, осталась довольна результатом этого странного процессуального действия. Подержай продемонстрировал австрийским «законникам» свою готовность сотрудничать с американцами — хотя это сотрудничество и носило чисто номинальный характер, — а вот американцы заполучили в своё распоряжение документ, который фиксировал лжесвидетельство обвиняемого.

В течение последующей недели Государственный департамент США изучал полученную стенограмму допроса Подержая нотариусами, после чего от имени правительства Соединённых Штатов подал в Верховный суд Австрийской республики запрос на его экстрадицию. В этом документе подозрения в убийстве Агнес Тафверсон обходились молчанием, а основной упор делался на лжесвидетельстве Подержая во время беседы с приехавшими из-за океана юристами.

Прошло немногим более 3-х недель, и Верховный суд отклонил запрос американской стороны, причём совершенно оправданно. В мотивировочной части постановления суда указывалось на то, что Подержай имел полное право давать американским нотариусам любые ответы, поскольку присяга может быть принесена только суду. По этой причине требование со стороны американских нотариусов говорить только правду не является юридически обязывающим. Более того, изменение ответчиком первоначальных показаний в период досудебного сбора материалов является абсолютно нормальным явлением и не должно преследоваться по закону.