Амулет (Потревоженное проклятие)

Нам повезло - километров через сорок грунтовка вывела нас к трассе, и наш здорово заляпаный грязью "Камаз" наконец-то влился в поток спешаших по ней машин. Спустя полчаса, когда горючее практически кончилось, а Пеклеванный не на шутку разозлился, то и дело восклицая: "На соплях едем, твою мать!", нам повезло вторично - впереди замаячила заправка.

В полдень доехали до Сызрани. Старинный купеческий город угрюмо смотрел на проезжающие машины подслеповатыми окошками своих низких, приземистых домов.

И так же, как в Пензе, вдоль трассы кипела оживленная торговля, стояли проститутки и нищие...

* * *

- А че, мужики! - рассуждал Пеклеванный, крутя баранку: - Все же сдается мне, кто-то из нас грешник! Ну, у нас, у водил, примета такая если дорога не ладиться, значит, кто-то из пассажиров грешил много!

При этом Саня не двусмысленно поглядывал на Смирнова, молчаливо сидевшего в углу. Я, желая сгладить разговор, спросил:

- А с чего ты взял, что у нас дорога не заладилась? Подумаешь, плутанули немного - сейчас-то все в порядке!

- Сплюнь! - Пеклеванный испугано посмотрел на меня: - Я восемь лет за баранкой, а в такие передряги не попадал не разу! Грешник с нами едет, точно! И себя подставляет, блин, и людей!

И снова покосился на экспедитора. Я на этот раз промолчал, а про себя подумал: "Нет, Саня, не грешник с нами едет, это я везу с собой какое-то проклятие!".

Погода за Сызранью начала меняться. Поднялся сильный боковой ветер, здорово похолодало, начал накрапывать дождь.

- Ну, етит твою мать! - крутил головой Пеклеванный, тревожно вглядываясь в дорогу: - Если в Жигулях гололед - ох, и намучаемся! Да, тут вот, километров через десять, деревня будет - Переволоки, сделаем остановку!

- Зачем? - подал голос Смирнов.

- Тебя не спросили! - тихо пробомотал Пеклеванный, а влух, громко сказал, обращаясь в основном ко мне: - Там рыбный базар - я лучше в жизни не видел! Село стоит на протоке, вернее, на косе такой, узкой. Слева Волга, справа - протока. Там все - рыбаки, со старинных времен. Ну, и продают, че поймают - и лещей, и стерлядку, и судаков, и осетров, и чего там только нету, мамочки мои! Рыба свежая, соленая, копченая, жареная-пареная!

Саня причмокнул губами, облизнулся и нажал на газ, словно подгоняя своего "железного коня"!

В Переволоки приехали уже под вечер. Темнело, нудный дождик потихоньку превратился в колючий снежок, но было ещё тепло, лужи не замерзли, и Пеклеванный надеялся, что Жигулевские горы мы проскочим нормально.

Рыбный базар работал, не смотря на непогоду. Под дощатыми навесами горели лампочки, толпился народ, а на дощатых же прилавках высились груды всякой рыбы.

Действительно, чего тут только не было! Причем, я так понял, что на базар в Переволоки везли рыбу со всей Волги, да ещё и с Каспийского моря огромные, метр в попереченке, пласты соленой белуги явно были оттуда.

Мы разбрелись по базару, договорившись встретиться через полчаса в машине. Я пошел петлять между торговыми рядами, высматривая, что бы этакого себе купить. Копченые стерляди, медночашуйчатые лещи, тривиальная вобла, огромные, по полтора метра, судаки... Были даже волжские миноги! От обилия рыбы я просто рястерялся, ароматы кружили голову, а во рту скопилась слюна - базар в Переволоках был настоящим раем для гурманов!

В результате я все же купил пару стерлядок и штук десять жирных сушеных подлещиков - к пиву. Когда я вернулся к машине, Пеклеванный и Смирнов уже упаковывали свои покупки. Саня взял пару лещей, здоровенный кусок балыка и мелкой тараньки - "...по дороге пососать!". Что приобрел экспедитор, для меня осталось загадкой, хотя его портфель раздулся чуть не в двое.

Пеклеванный завел машину, оторвал тараньке голову, обшелушил чешую, сунул рыбку в рот и выжал сцепление - поехали дальше!

Дорога запетляла, вокруг выросли, как из под земли, крутолобые холмы, поросшие лесом. Началась утомительная езда - вверх-вниз, вверх-вниз... Снег усилился, а по тому, что на поворотах нас пару раз занесло, и Саня сбросил скорость, я понял, что дорога замерзла - гололед!

На одном из подьемов мы обогнали колонну обычных "Камазов" с прицепами. Машины, практически стоя на месте, шлифовали колесами, вокруг бегали люди, подкладывая доски, ветки, куски брезента, чтобы улучшить сцепление покрышек с дорогой.

- Если бы у нас был не вездеход - куковали бы, как они! - кивнул Пеклеванный в окно: - Ну, ещё немного - и Жигули кончаться, Волгу переедем - и до Бавлинского перекрестка! Там заночуем!

- Не говори "гоп"! - оборвал я водителя: - Мы этой ночью должны были за Волгой ночевать, а все доехать до неё не можем!

Саня усмехнулся, но ничего не ответил, закурил и уставился на дорогу.

Мы спускались по крутому, длинному - километра два - затяжному спуску. Впереди уже виднелись сквозь мрак огоньки Жигулевска, города на самом берегу Волги. Машина еле тащилась, то и дело водитель жал на тормоз, и я почти физически ощущал, как "Камаз" упирается всеми своими шестью колесами, чтобы не заскользить вниз, под уклон.