Амулет Самарканда

– Он заперся у себя в кабинете и приказал, чтобы его не беспокоили. Только, конечно, чтобы принесли еду. Происходит нечто чрезвычайное.

Нечто чрезвычайное… В этот миг Натаниэль внезапно принял решение. Миссис Андервуд – единственный человек, которому он может доверять. Единственная, кто вправду о нем заботится. Ей он все и расскажет – и об Амулете Самарканда, и о Лавлейсе. Она поможет ему все уладить с Андервудом, а если понадобится, то и с полицией. Она все устроит – Натаниэль в этом не сомневался.

– Миссис Андервуд…

Она вскинула руку.

– Не сейчас, Джон. Мне некогда.

– Но, миссис Андервуд, мне вправду очень нужно…

– Ни слова больше! Мне пора идти.

И она ушла, устало улыбнувшись. Дверь захлопнулась. Ключ повернулся в замке. Натаниэль остался сидеть и смотреть на дверь. На какое-то мгновение ему показалось, что он не сможет сдержать слез, – но потом в нем поднялась волна гнева. Он что, нашкодивший ребенок, чтобы его запирали на чердаке, пока взрослые придумают, как его наказать? Нет! Он волшебник! С ним нельзя не считаться!

У него все отобрали. Не осталось ничего, кроме гадательного зеркала, и он ничего не мог сделать – только смотреть. Однако наблюдение может дать ему знания. А знания – это сила.

Натаниэль откусил кусочек бутерброда и мгновенно об этом пожалел. Он отставил тарелку в сторону, подошел к окну и стал смотреть на Лондон – раскинувшийся под ночным небом ковер из желтых огоньков. Несомненно, если бы Бартимеус выдал дознавателям имя своего хозяина, Андервуд или полиция уже взяли бы Натаниэля за горло. Любопытно… А тут еще это чрезвычайное происшествие… Связано оно с Бартимеусом или нет? Андервуд сейчас висит на телефоне – в этом можно не сомневаться. Что ж, выход прост: немного понаблюдать за ним, и все станет ясно.

Натаниэль снова достал зеркало.

– Мой наставник сейчас у себя в кабинете. Подберись к нему поближе, так, чтобы я все видел. А главное – в точности передавай мне все, о чем он говорит.

– Ну и кто тут после этого мелкий проныра? Да ладно, ладно, все в порядке! Твой моральный облик меня не касается. Ну что, поехали…

Середина диска прояснилась, и там возникло отчетливое изображение кабинета волшебника. Андервуд сидел в своем кожаном кресле, опершись локтями на стол. В одной руке у него была телефонная трубка, а второй он размахивал, сопровождая свои слова бурной жестикуляцией. Бес подобрался поближе. Теперь стало видно, что на лице Андервуда написано смятение. Он явно кричал.

Натаниэль постучал по диску.

– Что он говорит?

Голос беса включился с середины фразы. Звук немного запаздывал по сравнению с шевелением губ Андервуда, но Натаниэль видел, что бес все передает верно.

– …вы говорите?! Все трое бежали? Десятки жертв? Неслыханно! Уайтвелл и Дюваль должны за это ответить! Да, Грегори, я вне себя! Это серьезнейший удар по моему расследованию. Я намеревался сам допросить этого демона. Да, я. Потому что я уверен, что он связан с кражами артефактов… и с увеличением числа этих краж в последнее время. Всем известно, что наилучшие экземпляры хранятся у Пинна. Демон явно намеревался похитить их… Да, да, это значит, что в деле замешан какой-то волшебник… Да, я понимаю, что это невероятно… И все равно, это была моя лучшая ниточка… а если говорить правду, то и вовсе единственная. А чего можно ожидать с нашим-то финансированием? Удалось установить, кто это был? Что, совсем? Да, вот это будет оплеуха для Джессики! Хоть что-то хорошее во всей этой прискорбной истории… Да. Думаю, да. И кстати, Грегори, пока вспомнилось – мне хотелось посоветоваться с тобой по одному личному вопросу…

Тут комментарии беса стихли, хотя Андервуд продолжал говорить, почти вплотную прижав трубку к губам. Натаниэль как следует встряхнул диск, и в нем появилась физиономия беса.

– Эй, ты чего?!

– Звук! Где звук?!

– Он же говорит шепотом! Я ничегошеньки не слышу. А подбираться ближе опасно.

– Я хочу это слышать!

– Босс, но ты же знаешь о безопасном пределе. Волшебники часто устанавливают оградительные датчики. Ты же понимаешь, даже этот тип…

У Натаниэля от напряжения заболели мышцы лица. Ему было не до соображений безопасности.

– Я сказал – передавай! И не заставляй меня повторять это дважды!

Бес не ответил. В зеркале появилось лицо Андервуда – крупным планом, так, что оно почти заполнило центр диска. На переднем плане красовались торчащие из ноздрей клочковатые волосы, в цвете и объеме. Волшебник кивал.

– Да, согласен. Думаю, я и вправду должен чувствовать себя польщенным… Да, если взглянуть на дело с этой стороны, мальчик и вправду являет собою наглядный результат тех тяжких трудов, которые я в него вложил. Теперь мой старый наставник…

Андервуд не договорил. Он скривился и передернулся, словно от прикосновения чего-то холодного.

– …Прошу прощения, Грегори. Я просто почувствовал…