Амурский вальс

Гораздо больший интерес и довольно значительные капиталовложения потребовались для создания четырех центров обучения и технического обслуживания аппаратов. Терять такие деньги было бы просто непростительно, ведь предстояло обучить более 4 тысяч человек, как летчиков, так и механиков. Кроме того, требовалось обслужить большое количество аппаратов, находящихся на гарантии. И это при условии того, что общий уровень обслуживания техники в РККА и в ОГПУ ВЧК находился ниже плинтуса. А система управления у КК-1 и КК-2 была очень сложной. В кабину было выведено минимальное количество «рычагов», которые управляли «газом» и «наклоном» двигателей. Тем не менее существовал «центральный пункт управления», настройка которого требовала «квалифицированного обслуживания» и понимания принципов управления аппаратом. Таких людей требовалось тоже подготовить, чтобы весьма своенравные заказчики не посчитали, что «частники» решили угробить людей и технику. ОГПУ первым заговорило о том, что с большим доверием отнеслось бы к государственной структуре, которая взяла бы на себя эти функции. Но ее не было, пришлось им смириться, что центры обучения строят и обслуживают «частники», взимая за это плату. Поэтому два самых молчаливых участника встречи у Фрунзе прислали письмо, в котором предлагали Илье занять место командующего Дальневосточным авиационным корпусом, обладающего правами создания подобных центров для обучения летно-технического состава и летных школ. Предлагалось и персональное звание «комкор», штатное расписание штаба корпуса и прочая, прочая, прочая. Всего на один «ромбик» меньше, чем он имел в течение пары последних месяцев службы. Был и подводный камень: оперативно он и корпус подчинялся командующему округом, плюс самого корпуса не было, его требовалось сформировать. Для окончательного решения предлагалось приехать в Москву. За положительный ответ на это предложение говорили появившиеся в партийной прессе многочисленные публикации о временном характере НЭПа. Его критиковали со всех сторон: государство жестко контролировало финансовую часть «предпринимательской деятельности», что вызывало кучу недовольства со стороны «нэпманов», но не менее громко высказывали недовольство и «левые» участники процесса, хотя, кроме ностальгии о временах «военного коммунизма», когда они распределяли всё, и от них все зависели, у них ничего не было. Проблема заключалась в том, что государственные заводы и фабрики практически не приносили прибыли, так как простаивали, и наладить их снабжение и какие-то централизованные поставки у государства не хватало имевшегося аппарата. Пока ВСНХ удалось подобрать под себя проектно-конструкторскую деятельность по планам электрификации страны. Но это сулило немалую прибыль в ближайшей перспективе.

Очередной визит в Москву принес еще одну «головную боль»: Федор Федорович Новицкий при встрече передал ему письмо, на конверте которого не было обратного адреса.

– Меня просили передать это вам, сказали, что вы знаете лично адресата. Передал письмо начальник третьего отдела.

Илья сунул письмо в карман, любопытство испортило саму встречу, хотелось побыстрее ее закончить, тем более что пока ничего нового ему не сказали: Новицкий пытался отстоять свою точку зрения, хотя положение дел говорило о том, что придавать округу создаваемую структуру, при условии ее всесоюзной деятельности (Советский Союз в составе пяти республик уже был образован), было заранее ошибочным решением. Но поругаться они не смогли, Илью выслушали и обещали подумать и согласовать действия с руководством. А автором письма был Феликс Дзержинский, который просил Илью выделить время и согласовать встречу с ним. Звонить он не стал, идти было недалеко, старый мандат здесь никого не смутил, Дзержинскому доложили о его прибытии. Затем, где-то полчаса, Илья гонял чаи в компании нескольких человек, которых привел и представил Михаил Москвин, бывший секретарь Амурского крайкома ВКП(б), хорошо знакомый Илье по 19-му и 20-му годам. Вспоминали «своих»: кто где оказался, чем занимается. Общаться было приятно. Затем на «огонек» заглянул Феликс Эдмундович. Настоящая фамилия Москвина была Меер Трилиссер. Этой стороны его биографии Илья не знал. Старый большевик, член партии с 1901 года. В настоящий момент возглавляет ИНО-отдел ВЧК Советского Союза. Выяснилось это уже в кабинете Дзержинского. Присланный на строительство завода человек оказался «их человеком», на контакт с которым Илья не пошел.