АН Том 10 (СИ)

— Нам придётся сражаться. Это факт. Но я приложу все усилия, чтобы мы победили и пережили это сражение. Чтобы наши дети жили в лучшем мире, чем мы.

Ребята неловко заулыбались, а моей ладони коснулась тёплая рука любимой жены.

В этот момент зазвенел телефон.

Тот самый.

Извинившись перед друзьями, я отошёл в сторону.

— Да.

— Господин, Канцлер хочет поговорить с вами, — выпалил Шарапов.

— Вот как? А он не торопился…

— Разве? Мне показалось, быстро решился. Его люди готовы сию секунду организовать закрытый канал связи. Предлагают через его сиятельство князя Новочеркасского.

— Хорошо. Так и поступим. Сейчас переговорю с Арвином.

Здесь, в усадьбе Платовых, имелась оборудованная комната связи. Выглядела она, как и другие подобные комнаты в домах высшей аристократии — рабочий кабинет с удобными креслами, а на столе небольшой прибор — всё остальное оборудование пряталось в соседней комнате.

Потребовалось пятнадцать минут, чтобы организовать безопасное соединение.

— Ну, я пошёл, — сделал ручкой Арвин, когда всё было готово, и мы остались в комнате с ним вдвоём.

— Не останешься?

— Нет, конечно! Тебя же на тет-а-тет вызвали. А я… раз уж выдалась минутка, сбегаю, Юльку чмокну.

— Давай-давай, беги, — отозвался я, сосредоточив всё своё внимание на аппарате, что стоял передо мной.

Через сорок секунд сипения и ломаных трелей в комнате связи из колонок раздался напряжённый голос:

— Аскольд Андреевич?

— Приветствую вас, Александр Борисович.

— И я вас. Вы одни?

— Да. А вы?

— Да. Записываете разговор?

— Да. А вы?

— Да.

Я выдохнул и откинулся на спинку кресла. Из колонок донеслись звуки какой-то возни, которые быстро стихли.

— Что с Его Величеством? — быстро спросил я.

В комнате связи повисла напряжённая тишина.

— Он мёртв, — через десять секунд наконец проговорил Канцлер. — Как и его дети. Это дело рук британцев, они жаждут погрузить Российскую империю в хаос.

— Их убили по вашему приказу? — спросил я.

И снова тишина захватила комнату в свой тягучий плен. Форкх дери это Канцлера…

Прошло пятнадцать секунд, а он так и не ответил на мой вопрос, переведя разговор на другое:

— Зачем вы взяли в заложники высшую аристократию нашей страны, Аскольд Андреевич?

— Ничего подобного я не делал. У нас тут торжественный приём по случаю свадьбы моих друзей. Может быть, торжества затянутся на несколько дней… Такое бывает на свадьбах.

— Давайте не будем кривить душой, Аскольд Андреевич. Своими действиями вы сейчас играете на руку британцам и их союзникам. Вы вносите раскол среди аристократов империи. И делаете это тогда, когда необходимо стремиться к единству. Я восхищаюсь вами. За короткое время вы стали значимой политической фигурой, с которой нельзя не считаться. Более того… Сейчас ваша жена — главный наследник Рюриковичей. Правда, власть она унаследовать не может, пока замужем за вами. Ведь её дети по крови будут Оболенскими.

— Александритами, — перебил я. — Хранилищ, открывающихся каплей крови, у нас нет, род мы создали новый, поэтому решили с Соней, что справедливо считать наших детей носителями совершенно новой крови. Тех, в ком есть кровь и от Перуна, и от Рода, и от других богов.

— Других? — переспросил Годунов.

— Не пытайтесь понять, просто примите мои слова, как данность.

— Хм, пусть так. Сейчас не о богах речь, а о вас, вашей жене и вашем наследнике. Вы оказались близки к почившему императору. Но и в моих жилах тоже можно найти кровь Рюриковичей.

— Только она перекрыта кровью Годуновых. Я знаю. Вы частенько брали в жены императорских дочерей. Ну как? Покладистые жёны получались?

— Попокладистее вашей, Аскольд Андреевич. Скажите, вы совершенно не настроены на переговоры?

— Выслушать я вас настроен, Александр Борисович. Вот только вы ещё ничего нового не сказали.

— Хм… Не терпится сразу перейти к конкретике? Что ж, похвально. Пусть так и будет. Аскольд Андреевич, я прошу вас отпустить тех, кого вы держите в заложниках. А затем вместе со мной объединить империю и вывести её из образовавшегося кризиса. Как внутреннего, так и внешнего. Не дав хаосу разрастись, я собираюсь сплотить державу и ответить британцам и их союзникам. Раз и навсегда отбить у них желание бороться с Россией и строить нам козни.

Я шевельнул желваками и задумчиво уставился на лакированные напольные часы.

Время принимать окончательное решение.

Форкх его дери… Господин Годунов излагает здравые мысли… Но я прекрасно знаю, что этот могучий бородач большую часть жизни, обладающий абсолютной, по сути, властью, не гнушающийся всякими тёмными делишками, при первой же возможности начнёт копать яму для меня и моих близких.

Дикий пёс не станет лизать руки, пока не получит оглоблей по загривку.

— Империи нужен император, Аскольд Андреевич, — вновь заговорили колонки уверенным голосом Канцлером Российской империи. — И я думаю, ваш сын прекрасно подойдёт для этой роли. Вы с Софьей Ивановной будете его регентами. А мне достаточно места Канцлера.

— Вряд ли вы согласитесь делиться властью, — хмыкнул я.

— Отчего же? Я готов прислушиваться к советам могущественного и влиятельного человека, Аскольд Александрит.