Анафема в десятый круг (СИ)

Когда мы, готовились к своему сэту в баре, Вика всё равно смотрела на меня как-то странно, неверяще, но тревога охватила её взор, на ряду с печалью, картинно и драматично изогнув идеальные брови. Она казалась в отчаяние, может в ней тлела моя ложь. Внутри меня тлела ярость и мелькали расчёт. Невозможный диссонанс. Невообразимый просто. Покосившись на Ярэка, она приподнялась на носочках, потянувшись к моему уху.

- Раф, в этом нет смысла. - и голос её был пропитан грустью, - Ни капли. Ищи другого гитариста, не надо отказываться из-за меня.

Она находит силы париться ещё и об этом. Эта девочка сумасшедшая 100 %.

- Не думай об этом.

Вика немного запнулась, занятая перебрасыванием ремня гитары, через плечо, и взвизгнула не удержав равновесия. Успев перехватить её за талию, не давая упасть, я не удержался и прокрутив поставил к себе на носочки. Наши гитары интересно звякнули соприкасаясь струнами. Частичка мимолётного счастья запечатлелась в маленькой улыбке на её губах, рисуя маленькие ямочки на щеках. Лишь маленькая частичка. Я заправил локон ей за ухо, пробегаясь пальцами по пульсу на шее.

- Хватит так переживать Вик, всё будет хорошо, помнишь? - напомнил я всматриваясь в её глаза. Но она отвела взгляд сильно хмурясь, и её ладони соскользнули с моих плеч, по груди и захватили Гибсон. Она отстранилась, и отходя обернулась через плечо, - Тогда почему у меня такое ощущение, что ты лжёшь? - её глаза метали молнии, и они были болезненны. Болезненны как для меня, так и для нее самой. - Что ты не договариваешь, Рафаэль? - она нападала. И нападала, она от отчаяния и безысходности.

- Вик… давай не сейчас, ладно?

Мы как минимум не одни и кулисы - это не то место где стоит обсуждать подобные вопросы. Как максимум я… не могу. Вот так, вот. Не могу я ей этого сказать, и всё! И страшит меня её исчезновение, после моих слов, тех что она так хочет услышать, но едва ли хотя бы представляет себе на сколько всё в тот же миг перемениться. Я чувствовал отчаяние и злость, но удержал всё это, не дав отразиться в мимике.

Этого было достаточно, чтобы понять: это не должно было стать острой необходимостью, одержимость слепит меня.

Вот дерьмо. Я облажался. Я нуждаюсь в ней, я дышу ей. Это было так же ясно сейчас, как и то, что это может иметь страшные последствия. Если она уйдёт, то я не смогу её вернуть, ведь уже не смогу вернуть себя. Я вероятно должен буду отпустить её, если она захочет этого. Правда в том, что этого не случится. Этого не должно случиться, не так. Этого не должно было случиться, так. Это не должно было превратиться в зависимость.

Гетман, оказался прав. Я не смогу пройти через всё это.

«Как ты собрался справляться с этим?»

Я не знаю. Никогда не знал. Я просто слепо следовал своим желаниям. И кончится её уход плохо. Стоит мне сорваться и это может кончится для неё на 180 см. под землёй. Эта мысль заставила пространство дрожать. Или это был я. Но я же не могу ей навредить? Не могу, ведь?

Дерьмо в том, что, это так же равновероятно, как и то, что земля круглая.

Я заподозрил измену. Конкретно: измену моей головы, мне же. Кажется пространство вокруг замедлилось, движение сохранялось только внутри меня. Только оглушительный скрежет тормозов в моей голове.

Остановись.

Я буквально приказывал себе. Ведь если сейчас, она не сообразит, что стоит притормозить, я разобьюсь. Мне нужно было переключиться. Отключится от этого. Я видел её гнев, сурово взирающую на меня. Мне хотелось кричать, по правде говоря. Может быть сломать что-то. Или может кого-то. Лавина во мне перешла в режим стоп. Вопрос лишь в том, как долго она сможет существовать в этом искусственном бездействии. И когда она чёрт побери соизволит обрушиться. Прямо на неё.

Я видел в этом грёбаный негатив чернее ночи чёрной. Очень четкий с холодным привкусом смерти и страха. Страха перед самим собой, за неё. Как только я начинаю побаиваться себя и своих мыслей это означает генеральный прогон перед началом моего апокалипсиса. Это спусковой крючок дёргать за который, так же не желательно, как дёргать смерть за усы. И очень плохо что она не отдаёт себе в этом отсчёт.

Явно психанув, под сдержанно прохладной маской, она стянула гитару с плеча и уходя, всучила свою гитару Мише.

- Ты куда? - удивился он. Вика ничего не сказала, просто ушла по коридору к служебным помещениям.

Я знал маршрут этого пути. Ледяная вода и никотин. Вероятно он будет приправлен Джеком. Очень вероятно.

Как я собираюсь пережить эти 24 часа? С одной громадной ремаркой: без осложнений.