Анастасiя

А письмишко это, слезами омоченное, во гроб с собою прикажу положить, перед тем как идти с тобой на суд Бога моего Иисуса. Аминь.

Писано в городе Волмере, владении государя моего короля Сигизмунда Августа, от которого надеюсь быть пожалован и утешен во всех печалях моих милостью его королевской, а особенно с помощью Божьей».

Ответ Ивана:

«Так ли следует воздавать честь владыке, от Бога данному, как делаешь ты, изрыгая яд по обычаю бесовскому? Начало своего письма ты написал, размышляя не о покаянии, а о том, что выше человеческой природы. Тут ты и не думаешь об евангельских словах. И совершенно ослеп ты в своей злобе, не способен видеть истину: как мнишь себя достойным стоять у престола Всевышнего, когда все вы попрали со своими злобесными советниками, нам же своим злолукавым коварством многие страдания принесли? Вы ведь еще со времени моей юности, подобно бесам, благочестие нарушали и державу, данную мне от Бога и от моих прародителей, под свою власть захватили.

Разве это и есть „совесть прокаженная“ — держать свое царство в своих руках, а своим рабам не давать господствовать? Это ли „против разума“ — не хотеть быть под властью своих рабов?

И я человек: нет ведь человека без греха, один Бог безгрешен; а не так как ты — считаешь себя выше людей и равным Ангелам».

* * *

Большая часть многословного ответа царя Ивана — это уже не оправдание, а обвинение. Так же витиевато, со ссылками на религиозные авторитеты, Иван переходит к поруганию тех, кто так или иначе не следовал беспрекословному служению Богом данному самодержавию, то есть его Ивана абсолютной власти.

Ответ Курбского краток. В нем одна мысль: не собираюсь оправдываться. Есть высший суд, суд Бога. Бог все знает и на страшном суде рассудит всех. Ответ был написан тогда же в 1564 году, но не отправлен адресату, поскольку посыльного ждала неизбежная смерть, а повторения судьбы Василия Шибанова Андрей не мог допустить. Почты тогда не существовало. Ответ Андрея был написан тогда же, но не отправлен.

Нападение Иваново:

«Это вы по своему злобесному нраву решили любить изменников, а в других странах изменников не любят и казнят их, и тем укрепляют власть свою.

А мук, гонений и различных казней мы ни для кого не придумывали; если же ты вспоминаешь о изменниках и чародеях, так ведь таких собак везде казнят.

Что же, по твоему злобесному мнению, что бы изменники ни сделали, их и обличить нельзя? Кто же, имея разум, будет без причины казнить своих подданных!

Был в это время при нашем дворе собака Алексей Адашев, ваш начальник, еще в дни нашей юности, не пойму каким образом, возвысившийся из телохранителей; мы же, видя все эти измены вельмож, взяли его из навоза и сравняли с вельможами, надеясь на верную его службу. Потом, для совета в духовных делах и спасения своей души, взял я попа Сильвестра, надеясь, что человек, стоящий у престола Господня, побережет свою душу, а он, попрал коварно свои священнические обеты».

* * *

Далее цитата из «Краткого отвещания князя Андрея Курбского на зело широкую епистолию великого князя Московского».

Андрей ответствует:

«Широковещательное и многошумное послание твое получил, и понял, и уразумел, что оно от неукротимого гнева с ядовитыми словами изрыгнуто, таковое бы не только царю, столь великому и во вселенной прославленному, но и простому бедному воину не подобало, а особенно потому, что из многих священных книг нахватано, как видно, со многой яростью и злобой, не строчками и не стихами, а сверх меры многословно и пустозвонно, целыми книгами, целыми посланиями!

Да будет за то Бог тебе судьей. И так жестоко грызть за глаза ни в чем не повинного мужа, с юных лет бывшего верным слугой твоим! Не поверю, что это было бы угодно Богу.

И уже не знаю, что ты от меня хочешь. Уже не только единоплеменных княжат, восходящих к роду великого Владимира, различными смертями погубил и богатство их, движимое и недвижимое, до последних рубах отнял. Хотел, царь, ответить на каждое твое слово и мог бы написать не хуже тебя, размыслил я и решил, что лучше здесь промолчать, а там дерзнуть возгласить перед престолом Христа моего вместе со всеми замученными тобою и изгнанными».

* * *

На этом и кончилась первая часть знаменитой переписки. Продолжение наступило только через тринадцать лет.

Родословная Ивана IV.

Глава XIV

_{Ошибка Сергея Эйзенштейна. 1945 год. Или «Теория направленного социального воздействия».}

Воспоминание явилось отчетливо, почти как ощущения из компьютерного мира XVI века.

Впервые я видел этот фильм в детстве, классе в пятом — шестом. Меня водила мама в кинотеатр повторного фильма. Она говорила, что это лучший советский фильм, поставленный Сергеем Эйзенштейном, самым великим кинорежиссером всех времен и народов. Поэтому каждый человек, который хочет считать себя интеллигентным, должен посмотреть фильм. Может быть, я потому его и запомнил, что хотел считать себя интеллигентным человеком.

В тот первый просмотр фильм мне активно не понравился.