Анатолий Мариенгоф: первый денди Страны Советов

О конце тридцатых Мариенгоф говорил: «Многие тогда пытались убежать в историю». В это страшное время он умудряется творить бессмертные тексты. Один из них – комедия «Шут Балакирев», повествующая о казнокрадстве, отливающая в словесной бронзе портрет Петра I, рассказывающая любовную историю и между делом умело перемежающая её с историческими анекдотами. Мариенгоф наконец-то пишет на интересующую его тему так, что это интересно и массовому зрителю.

Главный резонёр – шут. Вспоминаются имажинистские годы: паясничанье на сценах литературных кафе, клоунада на улицах, гаерство в стихах и прозе и, наконец, пьеса «Заговор дураков» в экспериментальном театре Соломона Никритина.

В «Шуте Балакиреве» все анекдотичные ситуации случаются не для смеха как такового, а для того, чтобы смехом бороться со злом. Все тараканы, мушки и дубины Балакирева возникают не сами по себе, а лишь затем, чтобы высмеять казнокрада, показать царю, каков на самом деле человек, которому он доверяет.

Балакирев.(поднимая над головой лист бумаги).

Указ, указ собственноручный!Я сделан кесарем.

(Вынимает из кармана скипетр, надевает на голову корону.)

Карякин

Заврался шут.

Балакирев.

Читай.

(Даёт указ.)

Карякин

Взгляни-ка, прокурор любезный.

Прокурор

Да, точно, кесарь он.

Балакирев.

Слыхал?

Прокурор

Над всеми мухами —Он в кесари поставлен.Их миловать он волен и казнить.

Княгиня Марья

Дурак, дурак, пустая голова,Да много ль мушек после Покрова?

Балакирев.

Не хочешь ли, княгиня, угоститься?Отменный табачок.

Подносит табакерку к самому носу княгини Марьи, крышка отщёлкивается, вылетают мухи.

Княгиня Марья

А-а-а-а!.. Мухи клятые!..

Балакирев.

Прошу не лаять подданных моих.

Княгиня Марья

Теперь все мебели нам засидят,Все гобелены запаскудят.

Балакирев.

Вон с гобеленов, мухи.

(Гоняется с хлопушкой за мухами.)

Княгиня Марья

Ой, батеньки! Ой, душегуб!Разбойник! Ножищами по креслам, канапям.

Балакирев.

Не ворохнись, красавица.

Княгиня Марья

Чего?

Балакирев.

На длинный нос твой муха села.

Княгиня Марья

Беды в том вовсе нет большой:Ведь нос мой не парчою крыт.

Балакирев.

Поймал!

(Хватает за нос княгиню.)

Поймал дурищу я!.. Крылатую дурищу!

Диогеновым «двуногим» из иронической трагедии 1925 года в новой пьесе противопоставляется другое существо:

Лиза. Ты, Яков, не один?

Балакирев. У нас два тела, а душа одна.

Лиза. А сколько ног?

Балакирев. Четыре.

Человеческими чертами награждаются главные положительные герои – Балакирев и Васильев. Все остальные персонажи пьесы, за исключением второстепенных (корчмарка, лекарь, паж, драгуны и т.п.), женщин (жена Балакирева, Лиза) и царя (Пётр I), – существа подчёркнуто «двуногие». И один лишь принц – тонконогий, что само по себе характеризует его как нерешительного, уступчивого, меланхоличного, – не отрицательный герой, но и не положительный.

Пьеса получилась настолько удачной, что её ставят и издают в Москве. Правда, издают преждевременно. С киевских гастролей Никритиной Мариенгоф пишет 18 июля 1939 года письмо Эйхенбауму:

«Я до сегодняшнего дня вовсю работал “Балакирева”. Вчера мой режиссёр уехал в Ленинград с окончательным, как будто, вариантом пьесы. Послал с ним экземпляр в издательство “Искусство”. Хочу, чтобы они, во что бы то ни стало, печатали последнюю редакцию. Она крупнее, весомей. Поднажмите, дорогие, в случае чего».

В издательстве «Искусство» уже готова поднажать Зоя Никитина. Кажется, что всё готово к печати. И действительно, книга выходит. Скорость даже по нынешним временам необыкновенная.

23 июля Мариенгоф пишет Эйхенбауму из Минска: