Андрей Капица. Колумб XX века

«В феврале 1956 г. во время Первой антарктической экспедиции, в одном из маршрутов по морскому припаю мне с группой товарищей пришлось пробираться между айсбергами, окружающими о. Хасуэлл. Отвесные стены ледяных громад образовывали узкие проходы, чем-то напоминавшие путаные улочки средневекового города. Пройдя между двумя огромными айсбергами, мы вышли на сравнительно свободное пространство. Ледяные глыбы как бы расступились, образовав замкнутый круг, в центре которого возвышался небольшой айсберг. Он был весь покрыт трещинами и, по-видимому, довольно давно сидел на мели. Трещины рассекали его сверху вниз и создавали впечатление трухлявости. Казалось, небольшой толчок — и весь он рассыплется на отдельные ледяные глыбы.

Привлеченные его экзотической формой, мы подошли ближе, намереваясь сфотографировать эту живописную развалину. Устроившись около красивого тороса, который должен был служить передним планом, я стал наводить фотоаппарат на резкость. В это время со стороны айсберга раздался тонкий высокий звук. По мере того, как он рос, усиливался, он становился ниже, напоминая звук органа. Потом звук стал слабее, снова перешел на высокие ноты и, наконец, затих. Удивленные, мы переглянулись. Прошло несколько секунд, и снова, как нам показалось прямо из глубины айсберга, раздался мелодичный высокий звук. И опять как бы прозвучала музыкальная фраза, исполненная на органе.

Было ясно только одно — пел айсберг. Мы подошли ближе. Снова с тем же интервалом прозвучала необычная музыка. Мы обошли айсберг кругом. С другой стороны звучание было слабее, но все-таки слышно. Правда, здесь раздавалось с той же ритмичностью шипение. Подойдя к стене вплотную, мы обнаружили, что через одну из многочисленных трещин с шипением вырывался воздух. Шипение так же то затихало, то усиливалось с теми же промежутками, что и мелодичный звук.

Решение загадки оказалось очень простым. Океанская зыбь, шедшая со стороны Индийского океана, поднимала и опускала уровень воды вокруг айсберга. Как по сообщающимся сосудам вода поднималась внутри трещин и вытесняла воздух, который вырывался через трещины наружу.

По-видимому, одна из трещин вызывала вибрацию воздуха подобно тому, как это происходит в трубе органа. Каждая новая волна повторяла весь процесс вытеснения и всасывания воздуха, вызывая повторение все той же музыкальной фразы. Другие трещины не имели столь благоприятного для звучания сочетания длины и ширины, и из них раздавалось только шипение.

Такова разгадка „поющего айсберга“. Явление это не очень редкое. Нашим товарищам пришлось еще несколько раз слушать подобные концерты, уже не приходя в удивление»[195]

.

Однако закончилась подготовка к Четвертой Советской антарктической экспедиии не совсем так, как хотелось друзьям. «Мы с ним мечтали, как вместе поедем на полюс, — впоследствии вспоминал Юрий Гаврилович Симонов, — ну, а потом у правительства кончились деньги, и меня не взяли».

Разбираться с «Харьковчанками» остался Андрей: