Андрей Капица. Колумб XX века

«Сегодня развлекались, как могли. Основное развлечение: подкараулить кого-нибудь более или менее хорошо одетого и окатить морской водой из брандспойта. Сначала мы случайно облили проходившую мимо уборщицу (она здесь называется классной служительницей). Я пытался убежать по скользкой, залитой водой палубе, но упал и, растянувшись, проехал так далеко, что чуть не улетел за борт. Здорово ударился локтем. Андрей Капица так весело смеялся, извиваясь всем телом, что вонзил только что отточенный им скребок не в слой краски, которую он очищал, а в свою коленку. Андрея перевязали, после чего мы сфотографировались и пошли мыть корму. Там мы увидели отдыхающего в шезлонге одного нашего научного сотрудника — стилягу и пижона. Быстренько подготовлен и направлен шланг, но пижон пулей вылетел из шезлонга, и струя с ног до головы обдала подвернувшегося некстати гидролога Леву Смирнова. Ах, как он был разъярен! Оказывается, он только что выстирал и выгладил свои выходные голубые брюки. Он был особенно зол еще и потому, что два дня назад, когда он пришел посмотреть на бассейн, кто-то „нечаянно“ столкнул его туда в этих же брюках.

Недолго думая, он схватил шезлонг и запустил им в меня. Я увернулся. Он замахнулся вторым, но в это время, ничего не подозревая, к нам подошел один из помощников капитана, и предназначенный мне шезлонг угодил в него. Сообща решили, что всему виной наш стиляга, который так быстро убежал из-под струи. Он был схвачен, втащен на помост и сброшен в бассейн. Часы мы с него сняли, чтобы не намочить».

Чуть ниже Игорь Алексеевич добавляет в серьезном тоне:

«Вчера Андрей Капица делал доклад о ледовой обстановке в Южном океане… Айсберги встречаются, начиная с сороковых широт».

Вид Мирного удивил Игоря Зотикова. Весь поселок оказался занесен снегом:

«Присмотритесь, видите наезженную дорогу, идущую от радиостанции направо, почти параллельно ледяному обрыву берега? Так вот, по ту, дальнюю от нас, сторону этой дороги на разных интервалах виднеется нечто похожее на срубы колодцев с крышами. Это входы в засыпанные домики».

Сойдя на берег, Андрей Петрович безо всяких комплексов, сознавая свою богатырскую силу, берется за самую грязную работу:

«Туалеты — по-морскому „гальюны“ — у нас в каждом домике. Это вырезанные в снегу, обитые фанерой пространства, главную часть которых занимают большие бочки из-под горючего. Сегодня был „гальюнный аврал“. Вытащили на поверхность бочки, которые оставила нам полными старая смена, отвезли их к краю ледяного барьера и сбросили в море Дейвиса.

Когда вытаскивали бочку в нашем доме, возникло замешательство: кому быть наверху и тащить ее, а кому подталкивать снизу. Так как тот, кто будет внизу, наверняка перепачкается содержимым переполненной бочки, то, естественно, никому не хотелось там оказаться. И тут удивил Андрей Капица:

— Я думаю, что на таком ответственном посту должны быть старшие научные сотрудники, — сказал он и полез под бочку. Я последовал за ним.

Потом помещение вычистили, поставили новые бочки. Теперь гальюн — украшение нашего домика».

Андрей — заботливый товарищ:

«Вечером все ходили в кино, а я остался работать. Уже под утро, часа в три, Андрей встал и, ни слова не говоря, вскипятил мне какао. Растрогал меня почти до слез».

Но главное все-таки работа:

«Потом поехали к морене под названием Причал Лены. Занимались разборкой склада детонаторов, используемых для сейсмического зондирования льда и хозяйственных взрывных работ. В ящиках, вмерзших в лед и заваленных снегом, их около двадцати тысяч. Все эти ящики надо перевезти в какое-нибудь непосещаемое место. „Выковыряли“ около пятнадцати ящиков. Особенно досталось Андрею Капице, ведь только он имеет „диплом взрывника“ и смыслит в детонаторах. Поэтому он лишь работал ломом. Мы из солидарности сидели рядом, покуривали и относили ящики в сторону».

Наконец начинается бурение:

«Летали на остров Дригальского. Встали в шесть утра, ведь самолет в семь. Оделись потеплее: унты, четыре пары брюк (кальсоны, спортивные, лыжные и штормовые), свитер и специальная стеганая куртка. В самолете все забито до отказа. Ведь мы везем буровой станок и к нему сорок шнеков по восемнадцать килограммов каждый. Нас, гляциологов, пять человек (Казарин (Николай Иванович Казарин, инженер-буровик, конструктор бурового станка. — Прим. авт.), Андрей, я, Толя, Юра) да экипаж тоже из пяти человек. Первым пилотом летит огромный Федя Чуенков, вторым — его друг, щуплый, но ас Петя Рогов, штурман, конечно же, Юра Робинсон, радист Коля и бортмеханик Филимоныч…

До острова Дригальского сорок минут полета… Вот он, остров… Громадная низкая лепешка, геометрически правильно расползающийся блин жидкого теста, на который небесная хозяйка опустила гигантский стакан и подрезала слишком тонкие края. Поперечник его двенадцать километров. Берега острова обрываются со всех сторон в океан, попасть сюда можно только самолетом…