Андрей Капица. Колумб XX века

Начиная с 1967 года Андрей Петрович проводил лето в Африке — в Южном полушарии тогда наступает зима и можно не только прятаться в тени, но и работать. Инициатором африканской экспедиции выступил его давний друг по университету — геолог Владимир Владимирович Белоусов, человек монументальной наружности и большой любимец студентов МГУ.

Рифты и вопрос, дрейфуют или не дрейфуют материки, были тогда новыми темами в геологии и географии. А Андрея Петровича неудержимо влекло к себе все новое. «Все началось тогда, — писал Андрей Петрович, — когда Владимир Владимирович, будучи президентом Международного союза геофизики и геодезии, в 1960 году выдвинул проект изучения верхней мантии Земли. Этот проект, подобно Международному геофизическому году (МГГ) и Году спокойного Солнца (МГСС), также должен был быть международным…»[220]

Вот как объяснили необходимость такой экспедиции сами ее участники в трехтомной монографии по ее итогам, которая выйдет в 1974 году: «В начале 90-х годов прошлого столетия Э. Зюсс, объединив разрозненные сведения, полученные в Восточной Африке отдельными путешественниками, впервые указал на наличие огромной зоны тектонических разломов, протянувшихся от гор Тавра на севере до устья реки Замбези на юге, то есть на протяжении около 6500 км. С тех пор этот колоссальный шрам на теле земной коры вошел во все учебники геологии. Аналогичными разломами, но значительно меньшего масштаба, оказались грабены Байкальский и Рейнский. Однако, хотя знания о последних двух грабенах и об огромном Восточно-Африканском рифте из года в год расширялись и углублялись, подобные структурные образования до 50-х годов нашего столетия казались уникальными и экзотичными, выпадающими из закономерной последовательности тектонических режимов.

Представления резко изменились, когда в результате интенсивных исследований строения океанического дна, приобретших огромный размах с 50-х годов, была обнаружена система срединных океанических хребтов, осложненных на гребне продольными впадинами, которые в структурном отношении, очевидно, представляют собой грабены, аналогичные тем, которые свойственны большим зонам разломов на суше. Таким образом, выяснилось, что рифты не только не ограничены континентами, но сосредоточены преимущественно на дне океанов, что они образуют сплошной пояс огромной протяженности (свыше 60 000 км) и что в своей совокупности они отражают тектонический режим, играющий в строении и развитии земной коры первостепенную роль наряду с такими режимами, как геосинклинальный и платформенный. Отсюда возросший интерес к специальному изучению рифтового тектонического режима, ранее не привлекавшего к себе внимания»[221].

В океане изучать рифты сложно — требуются специальные суда, глубоководные аппараты, съемочная аппаратура, способная работать в условиях высокого давления под водой. Зато некоторые ответы на вопросы может дать система великих африканских разломов. Начинаясь в Сирии, она протягивается через впадины Мертвого и Красного морей, через Эфиопию, район озера Рудольфа и дальше к югу. Одна ветвь этих разломов огибает озеро Виктория с востока, через Кению и Танзанию, другая — с запада через Уганду, Руанду и Бурунди.

В первый год начали с востока. В Африку летом 1967 года поехали: «Владимир Владимирович Белоусов — научный руководитель, известный геолог, тектонист, геофизик, за глаза обычно называемый „Вэвэ“ по первым буквам инициалов. Правда, говорят, что ВВ — это также общепринятое сокращение для обозначения взрывчатых веществ, но это просто совпадение, — записывал в своем дневнике Андрей Петрович Капица. — Профессор Евгений Евгеньевич Милановский — потомственный геолог, преподаватель геологического факультета Московского университета, с интеллигентной внешностью и характером немного мягковатым, когда это касается негеологических вопросов; Аркадий Васильевич Горячев — научный сотрудник Института физики Земли АН СССР, тектонист-геолог, недавно защищавший кандидатскую диссертацию, которая по решению ученого совета была оценена как докторская, человек с большим опытом полевой работы и блестящий специалист в своей области; Николай Алексеевич Логачев — научный сотрудник Иркутского института земной коры Сибирского отделения АН СССР, специалист в области петрографии, характер веселый и энергичный, склонный к оптимизму; Александр Алексеевич Краснов — аспирант Института экономики минерального сырья и геологоразведочных работ, вулканолог. Возглавлять экспедицию поручено мне. Возраст участников — от 36 до 60 лет. В Африке никто из нас, за исключением В. В. Белоусова, не работал. Он участвовал в миссиях ЮНЕСКО и проезжал через районы нашей будущей работы в Кении и Танзании. Мне раньше пришлось провести несколько дней в Южной Африке и Сенегале (на пути в Антарктиду. — Прим. авт.

). Пожалуй, только А. А. Краснов имел опыт подобных работ, когда вел геологическую съемку в Сирии»[222].