Андрогин. Новая эра(СИ)

Из его груди вылетел тихий крик, который затем перешел в вопль. На вопль прилетела маленькая старушка. Он хотел не впускать ее, чтобы она не видела всего. Но не смог не то что сдвинуться с места. Более того, он не смог бы в тот момент пошевелить ни одним пальцем. Ванна была полна крови. Старушка подскочила к своей дочери. И, не растерявшись, стала щупать пульс. Затем быстро побежала звонить в скорую. Она обратилась к Виктору:

- Что ты стоишь? Быстрее, вытащи ее, нужно наложить жгуты на руки.

Виктор лишь кивал. Он не мог сдвинуться с места. Так же, как не мог издать ни звука.

Он находился в прострации. Перед ним пролетали картинки с их "молодости", если это можно было так назвать. С молодости их любви. Почему-то перед ним повис медовый месяц. Как будто не было перед ним сейчас его жены, истекающей кровью в ванной.

Прямо перед глазами стояла лишь одна картинка: его жена на одиноком берегу моря. Вокруг не было ни души. Лишь песок, и изредка зелень подальше от берега. Их два полотенца, лежащие на песке рядом: синее и зеленое. Ее красные босоножки, небрежно кинутые рядом с полотенцем и ее плетеная кофейная, наполовину пустая сумочка, скомканная за ее спиной. Она сидела вполоборота, вытянув стройные слабые ноги, лишенные мышц, только с торчащими костями, и смотрела на него, выглядывая и ожидая его прихода. Он лишь побежал за шампанским для того, чтобы отметить их брак еще раз. Грустный взгляд тусклых глаз и в кои-то веки появившаяся улыбка на ставшем жестким от жизненных невзгод лице, следили за ним.

Он ускорял ходьбу, пытаясь быстрее приблизиться к своей любимой женщине, своей жизни, своему бесцветному сокровищу в коричневом закрытом купальнике, с худенькими плечиками и поднятыми очками волосиками впереди. Такой он свою жену запомнил навсегда.

Этот взгляд, устремленный вдаль. В ожидании не чуда, а его. Ведь он и был ее чудом в этой жизни. Она ждала его всегда. А он ее.

Леся очнулась уже в больнице. Виктор сидел возле нее. Она едва смогла разжать засохшие шубы. Он быстро поднес ей воды ко рту. Она отпила, немного закашлявшись. Затем, даже не взглянув на него, тихо промолвила:

- Зачем вы спасли меня? Я хотела умереть.

Он проглотил ком, который будто застрял в горле.

- Ты должна жить. Ради нее. Мы все, что у нее есть на этой земле. Как же ты это не понимаешь? - взвыл Виктор. - Я думал, я всегда знал, что ты сильная женщина. Чего ты сейчас сдаешься?

Леся смотрела невидящим взглядом перед собой. Его лицо стало более морщинистым. Волосы еще больше поседели за последнее время. Не в силах больше видеть все это, Виктор попятился из палаты.

Выйдя в коридор, он прислонился к холодной больничной стене и спустился на пол. Как могли они дойти до такого? Почему вся их семья переехала в больницы? Он хотел закрыть глаза, моргнуть и снова вернуться в такое счастливое время. Ему еще что-то не нравилось! Да там же было все прекрасно. Почему именно они? За что именно их должно было все это настигнуть? Раз за разом Виктор задавал себе все новые однотипные вопросы и не мог найти на них ответа. Теперь ему не хотелось возвращаться домой? Там его никто не ждал. Любимая жена и приемная дочь оказались узниками больниц. Одна старуха, мать Леси, ждала его дома. На работе у него все не ладилось. Конечно, если его голова была забита совсем другим, как он мог сосредоточиться на каких-то делах. В итоге Виктор стал чрезвычайно раздражительным. Срывался на подчиненных. Все накалилось до предела. Но самым страшным было то, что выхода из всего этого он не видел.

"Как в могиле", - проговорил он про себя.

- А ты, Жанна? Почему ты здесь? Ты тоже не нужна никому там, за этими стенами?! - со странным взглядом указала Оксана за окно. - У тебя была семья, дети? Ты любила?

Жанна замерла. Она так желала слышать правду от своей "сокамерницы" и все ожидала ее слов, а когда пришел ее черед говорить, слов так и не нашлось. Оказывается, это не так-то просто, поведать правду о себе. Вытянуть из сокровенных уголков своей души те тайны и умозаключения, которые до этого времени были доступны тебе одному.

- Я? - беззвучно спросила Жанна, и сама не узнала своего голоса.

- Ты, - так же тихо ответила Оксана и для пущей уверенности еще и закивала головой.

-А тебе действительно интересно? - спросила Жанна скорее в попытке оттянуть момент своего рассказа.

- Угу, - снова закивала Оксана, покалывая себя ногтями.

- Почему, почему тебе их не срезают? - скривившись и передернувшись, пискнула Жанна.

- Ногти? Нет, нет, не дам, - испугалась женщина, - они дают мне ощущение, что я еще жива. Пока я чувствую боль, я здесь, - и Оксана снова жадно уколола себя раскрошившимся обрубком отросшего ногтя.

По Жанне прокатилась новая волна отвращения. Но невзирая на все эти ощущения и пытаясь их отогнать, она рассказала Оксане про Эрика. Та послушно выслушала ее рассказ и ответила ей:

- Твое место не здесь, а рядом с ним.

- А кто я для него? Он меня даже не помнит, наверное.

- Зато ты знаешь о нем все.

- Я знаю его будущее, вернее его предназначение. Душа же его, помыслы и прошлое для меня закрыты.