Ангел с пламенными крыльями. Том 3

Да, стреляли много. И «выхлоп» от деструктора в основном короткоживущий. Два-три дня, и почти ничего не останется, но сейчас — самый-самый пик для таких изотопов. Конечно, в довольно немалом объёме дома концентрация всё равно так себе, девчонки перестраховываются, а я обещал слушать их… Ну да ладно, не умру, переживут. И, несмотря на предупредительные визги младшенькой, стянул шлем, натягивая вместо него на лицо тканевую маску из индивидуальной поясной аптечки. Смотрящая на нас всех через прищур Камилла покачала головой, но промолчала. Её девочки участвовали в финальной стадии обезвреживания хефе и держали это и несколько соседних помещений, где мордой в пол валялись бойцы дона, под контролем, грозно сияя в лучах индивидуальных фонарей серебром винтовок. Остальные тоже решили не связываться — мы тут ненадолго, действительно, не умру.

Я подошёл к самому Диушу, лежащему на полу. Без скафандра, в отличие от своих бойцов, и, подозреваю, на такую тушу доспех… Можно сделать только по индивидуальному заказу. А таких услуг на рынке города негусто. Не для боевых скафандров. Руки и ноги толстяка были прострелены девчонками — во избежание недоразумений, но не перебиты — двигать ими он мог, хотя и через приступы адской боли.

— Четыре ампулы в эту живучую скотину пустили, пока упал! — пожаловалась древняя богиня, округляя глаза через забрало шлема. — Четыре, Хуан! От которых другой бы уже провалился в забытье на пару часов. Причём от одной провалился бы. А этот ничего, ещё соображает.

— Даже лучше, что соображает. — Я присел перед доном на корточки, насколько позволял скаф. — Ну, здравствуй-здравствуй, глава антиджедайского ордена! Хорошая встреча, неправда ли?

Бочка поднял на меня взгляд, полный ненависти. И обречённости загнанного в угол раненого зверя. Никакого раскаяния, и тем более никакой просьбы о пощаде во взгляде. Сильный противик!

— Вот скажи мне, сволочь антиджедайская, — усмехнулся я, продолжая изгаляться, — и зачем тебе это надо было? Или спрошу иначе, зачем это надо было ТЕБЕ?

Мутным его взгляд был от снотворного. Четыре дозы… Но тем не менее он сопротивлялся, не впадал в беспамятство и не отрубался. Он думал, мыслил, и прекрасно понимал меня.

— Ты сильнее, ублюдок, — произнесла эта скотина. — Давай, приканчивай уже! Как Антонио.

— О нет, дорогой мой дон хефе, не так быстро! — вновь иронично воскликнул я. — Сколари — прямой виновник торжества. Он покрывал племянника, изнасиловавшего мою девочку. Организовал «слив» её дела и встречный иск бедняжке. И я уверен, не будь я мною, суд бы заставил семью Санчес выплатить им огромные деньги за клевету и наговор. Он своё получил честно, и заметь, никто из твоих коллег у меня даже не спросил, по какому праву я притащил к ним сеньора в ТАКОМ виде? Даже ты не спросил! Интересное кино, да?

Естественно, в ответ тишина.

— С тобой, Диуш, всё сложнее. Ты участник непрямой, косвенный. Но — участник. И я уж почти месяц как ломаю голову, но так и не нахожу ответа… Какого икса тебе предложили Феррейра? ЧТО они могли посулить, что ты вышел на такую опасную авантюру, с такими рисками? Или думаешь, сеньора Гарсия настолько дура, что съела бы вашу легенду о личной мести этого упыря Кастилио? Шитую белыми нитками даже на мой беглый дилетантский взгляд? Или думаешь, она ограничилась бы рамками закона и не выпоторшила бы тебя просто так, за компанию, по одному подозрению в соучастии? Что они тебе обещали? Отвечай, урод!

Пепе вновь поднял мутный взгляд, но на сей раз тот сиял торжеством. Мелким, присущим более не всемогущему теневому дону, а пакостной домашней кошке, но торжеством.

— Какой же ты сопляк! Ты хоть сам понимаешь, какой ты сопляк, Чико? — «Чико» было выплюнуто с презрением. — Или думаешь, что раз они тебе подчиняются… — Окинул взглядом помещение, наполненное ангелочками. — …Что раз им позволяют тебе подчиняться… Ты стал умнее?

Ты пустое место, лягушонок! И Гарсия твоя — пустое место.

— Думаю, у тебя будет время и возможность сказать ей это в лицо. — Теперь торжествующе усмехнулся я. — Давайте! — вытянул я руку вверх. В которую кто-то из стоящих наготове девчонок вложил памятную ампулу, ту самую, что осталась нераспечатанной после общения с Карлосом.

Уколол. Прямо в бицепс, в мясо. Подействует, конечно, но учитывая массу тела, не так быстро. Может достать вторую и обе разом ему воткнуть? Этот лось крепкий, выдержит. Должен выдержать. Хотя у обычного человека может сердце отказать, но этот тип прекрасно себя чувствует после четверной дозы успокоительного. Или не рисковать?

Через минуту глаза хефе помутнели. Ещё через минуту я почувствовал, что можно начинать.

— Теперь я буду задавать вопросы, а ты — отвечать, — принялся я за допрос, надеясь, что получится. Надежда таяла, но я не отчаивался. — И лучше говорить правду и только правду. Назови своё имя.

— Пошёл ты! — еле ворочая языком, хмыкнул Диуш.