Ангел с пламенными крыльями. Том 3

Позже, раскладывая операцию по полочкам, я пришёл к этой же мысли — показания Толстого никому нужны не были. Ни королеве, ни Феррейра, ни девочкам, ни тем более мне. Его смерть при этом ни на что не влияла. Да, виновен, да, участвовал, да, за это огрёб… И точка. Достаточно. Политика всегда важнее личных эмоций. Но даже придя к этой мысли, я всё равно красноволосую не простил. Ни потом, ни очень и очень потом, спустя время. Я её вообще никогда не простил. Просто близкие люди потому и называются близкими, что способны перешагнуть некоторые скользкие моменты и идти дальше. И это было несложно, ибо новые впечатления, совместные дела и проблемы валились на нас с такой скоростью и интенсивностью, что стало не до глупого конфликта из-за какого-то бандюка. Убила? Ну и убила, туда ему и дорога. Но дулся я на неё долго, очень долго. А окончательно смог забыть этот проступок лишь через несколько лет. Ну, и на ближайшие месяцы наши взаимоотношения были весьма и весьма скрашены эмоциональными порывами… Но, пожалуй, не стоит об этом, это совсем другая история.

* * *

— Ну вы и шум устроили! Город гудит! — воскликнула Фрейя.

— Как там тётя Алиса? — перескочил я сразу на главное.

Беглое пожатие плеч.

— Не знаю, я ото всех прячусь, и от мамы тоже. Но судя по присланным тётей Еленой текстовкам, всё хорошо, она под арестом до выяснения. Твоя Катарина тоже задержана, сейчас где-то в дворцовых казематах, на допросе. Они там с ног сбились, и понятия не имеют, что делать.

— Ну, значит, будут тянуть время и ждать до утра. — Кажется, мой рот расширился в пакостной улыбке продуманного кота. — Как дела в «Сарае»?

Фрейя скривилась. Милое душевное прозвище переоборудованного нами ангара резало ей, такой из себя аристократке, слух.

— Нормально. Там вовсю резвятся твои журналисты. Ветераны сказали их не трогать, ты контролируешь процесс. Хуан, надеюсь, ты знаешь, что делаешь?

— Знаю. — Я кивнул. — Пусть работают.

Я глубоко вздохнул и сделал небольшую паузу, чтоб закончить со вступительной частью.

— Мышонок, ты меня, конечно, извини, но я сейчас сделаю две вещи, которые тебе не понравятся.

Фрейя нахмурилась ещё больше, подобралась.

— Первая — заберу у тебя машину и опергруппу. Твой «либертадор» будет командным, где мы все, — окинул взглядом вокруг, а невдалеке от нас стояли сёстры Санчес, — пока и потусим. Моих надо срочно отправить в Сарай, им тоже нужна машина, а оставлять операцию без управления нельзя.

Фрейя пожала плечами.

— Конечно, я не против. Но почему бы тебе не сделать командной любую другую машину? — задала она напрашивающийся вопрос. Я покачал головой.

— Каждая винтовка на счету. Та машина, где буду я, останется на приколе. Со всей её охраной — не оставлю же я себя беззащитным во время боевых действий с отморозками? То есть получится, что у нас будет аж четыре машины на приколе — моя и две твоих. Не лучше ли оптимизировать издержки?

Я заулыбался. Она улыбнулась в ответ.

— Хуан, я всегда говорила, что мне нравится твой образ мышления. А второе что? Вторая просьба? — Она снова нахмурилась.

— Вторая… — Я заулыбался ещё пакостнее. — Я торжественно передаю тебе твоего брата Эдуардо. Под опеку. Ты его сестра — ты его и нянчи. А с нас хватит.

— Эдуардо?..

Её высочество вначале непонимающе распахнула глаза, после чего её взяла злость.

— Вот сукин сын! Он должен быть в доме дона Бернардо! Вместе с Изабеллой! Дом Бени — крепость, которую легко оборонять, и там нет такого жёсткого контроля и учёта, как во дворце, — пояснила она мне. Угу, оптимальное решение для людей, которые поехали «в гости» с тремя взводами охраны, но доехали лишь с одним. Куда два других от каждой опергруппы делись… Да кто ж его знает! Волки их съели по дороге! Или в баре напиваются. Или в караулке дрыхнут — поди проверь. Вот что они придумали, кошки драные, чтоб свинтить на вендетту не в ущерб службе! И Сирена не придерётся, ибо «не узнает» — все свои, никто не сдаст. И нулевым объектам в доме крёстного их матери ничего угрожать не будет — судя по плану дома, который я, естественно, первым делом изучил, действительно, крепость.

— А Изабелла согласилась, значит, помочь?.. — констатировал я.

— А Васильева что, не отчиталась? — удивилась Фрейя. — Она же… С тобой. И не одна, а со своими кобылицами.

— У нас… Несколько напряжённые отношения, — ушёл от ответа я. — Но я рад, что у Ланы получилось «откосить», до последнего не думал, что они смогут. — Анариэль! — а это я уже по оперативной линии. — Давайте сюда нашего доброго молодца. Ему тут рады, и сейчас будет оказан самый тёплый приём…

Мне показалось, или в голосе заиграло мстительное ехидство?