Ангелы света

— Ну что ж, я без очков всё равно плохо вижу, а в темноте мне исповедоваться будет легче, — попробовал пошутить Володя. — Вы меня слушаете, Владимир Олегович?

— Конечно, слушаю, тёзка. Телевизора нет, радио нет — ты мой основной источник информации.

— Постараюсь вас развлечь. Хотя моя жизнь, блин, хуже, чем у Гамлета Шекспира. Ну, это я так, театральное прошлое своё вспомнил.

— Как же помню, ты говорил, что в театре монтировщиком работал.

— Было дело. Только театр это выдумка, как будто сон, а моя жизнь и в кошмарном сне не присниться. Хотя начиналось всё не так уж и плохо. Папа с мамой меня любили, лелеяли, можно сказать. В школе я хорошо учился, правда — правда, за успехи в четвёртом классе, книжку мне даже подарили. Как сейчас помню, Даниель Дефо «Робинзон Крузо». Я её долго берёг, а потом, когда уж совсем денег не было, продал. Но это позже, а моя распрекрасная жизнь закончилась, когда отец погиб на заводе, авария, там у них какая-то случилась, блин. Извините, что я часто «блин» говорю, но это чтоб не материться. Трудно мне без матерных слов, привычка.

— Говори, как умеешь, — ответил Антыхин. — Для меня суть важна.

— Но лучше же без мата?

— Без мата, конечно, лучше, — засмеялся Антыхин.

Ему всё больше нравилась непосредственность этого парня.

— Короче, через два года, после гибели отца, умерла мама, — продолжал Володя. — Я остался в шестнадцать лет один. Сами понимаете, пацан ещё, а у меня своя квартира двухкомнатная. Появились взрослые дружки, блин. Карты, выпивка, девицы, закружилась моя жизнь, как на карусели. Коноплю стал покуривать. Так продолжалось два года. Денег у меня своих не было, что дружки за пользование жилплощадью подкинут, то и моё. Но школу, сам удивляюсь, закончил. Завуч мне говорила, ты, Володя, способный человек, многого можешь добиться, только за голову возьмись. Ну, взялся я за голову, пить стал реже, про наркотики совсем забыл, не успели меня к ним приучить. Устроился я на работу на завод, в столярный цех. Получалось у меня, уже и деньги стал зарабатывать. Ещё небольшие, но жить можно было. В армию меня не взяли, я с детства близорукий был. А сейчас и в очках плохо вижу.

— Твои очки у меня в офисе остались, разбиты они.