Англичанин

Мадам Франсуаз молчала, я уже подумал, что она решила меня проигнорировать. В наступившей тишине послышалось копошение из дальнего кресла. Мы дружно вздрогнули и уставились на кресло. К нашему удивлению, с кресла слетели ткани, и на свет вылезла кошка.

– Боже мой! Маркиза! – воскликнула мадам Франсуаз. – Как ты нас напугала! Я думаю, мсье, мы закончили с измерениями.

– Вы так и не ответили на мой вопрос.

– Это очень щекотливая тема. Но почему-то мне внутреннее чувство подсказывает, что вам можно доверять. Так вот, многие, в том числе и я, считаем, что господина Фурнье убили совсем не те, кто изображен на плакатах.

– Ну, так кто же? – подначивал я мадам Франсуаз.

– Этого никто не знает, – развела она руками, – знают только то, что власти, как всегда, обманывают нас.

– А как на счет второй вдовы, которая посещала вас сегодня утром.

– О, эта была прямо-таки нелюдимой. Злой, даже я сказала бы. Все мои попытки начать разговор пресекала, зато спрашивала про какого-то башмачника Повалье.

– А вы что, не слышали о таком?

– К сожалению, нет. Но даже, если бы и слышала, то этой женщине уж точно не сказала бы, – отрезала мадам Франсуаз.

– Говорят, вроде в этом городе все друг друга знают.

– Кто вам такое сказал? Это совсем не так. Не смотря на то, что наш город небольшой.

– А кого вы знаете по имени Повалье?

– И зачем всем сдался этот Повалье? У многих такие имена, это совсем не редкость. Я, например, знаю книжника Повалье. Частенько приобретаю у него книги и вам советую, – мадам Франсуаз подошла к большому сундуку и подозвала меня:

– Ну-с, выбирайте!

Я стал перебирать ткань за тканью. Мы с мадам Франсуаз долго спорили, пока не сошлись на легком атласе для сюртука и, несмотря на мои протесты, «тяжелых» тканях для моей верхней накидки. Что ж поделать, для каждого времени своя мода. Впрочем, мне было все равно. Я надеялся уже завтра вечером быть дома.

Конечно, обманывать такую женщину, как мадам Франсуаз не хочется, но что поделать. Во всяком случае, не факт, что она говорила мне только правду. Как, например, понять то, что все вокруг твердят, будто знают абсолютно всех в этом городе, а мадам Франсуаз говорит, что это не так.

Кто же такая эта таинственная мадам Фурнье? Теперь я знаю, что она англичанка, но важно это или нет, еще неизвестно. Как же я мог в мсье Лорнье не признать англичанина?

– О чем вы задумались, мсье? – вернула меня к действительности мадам Франсуаз. – Вас что-то не устраивает? – она немного забеспокоилась.

– Нет, нет, что вы. Все просто прекрасно. От меня что-нибудь еще требуется?

– Назовите ваше имя и приходите через неделю на примерку.

– Мсье Косталье к вашим услугам, – я поклонился, а мадам Франсуаз принялась писать.

Маркиза начала тереться о мои ноги. Я не любил ни котов, ни кошек, но обидеть хозяйку не решился, а так хотелось шикнуть на кошку.

– Вы хороший человек, мсье Косталье, – произнесла мадам Франсуаз, беря кошку на руки, – обычно моя Маркиза не любит чужаков, и почти на всех моих посетителей шипит, чем, впрочем, и раздражает их. Поэтому я стараюсь закрывать ее в другой комнате. Но не всегда это выходит, как сейчас. Первую вдову, кстати, Маркиза тоже привечала, и та ей отвечала взаимностью. Редко кто из местных мадам возьмет чужую кошку на руки. Но эта… Я прониклась к ней симпатией. А теперь вижу, что и вас Маркиза полюбила. Думаю, не ошибусь, если скажу, что эта вдова и есть ваша знакомая, – подмигнула мне мадам Франсуаз.

Я позволил себе крякнуть, что мадам Франсуаз восприняла как согласие.

– Я вам скажу, что эта ваша вдова, как бы не прикрывалась вуалью, очень даже симпатичная молодая особа. И голос такой приятный.

– Это просто моя знакомая, – уклончиво ответил я, дав пищу для размышлений мадам Франсуаз. Та, в свою очередь, подтолкнула меня к выходу.

– Ну что ж, мсье Косталье, до встречи через неделю!

– А может быть раньше, – сказал я, надевая шляпу, – составите мне как-нибудь компанию за обедом?

– Ах вы проказник! – взвизгнула мадам Франсуаз, залившись румянцем. – Все возможно! А теперь идите! Идите же!

И мадам Франсуаз вытолкнула меня за дверь, которая, звякнув колокольчиком, закрылась.

На улице снег уже перестал идти, но повсюду виднелся тонкий белый покров. Ну и конечно холоду прибавилось. Я представил, как же грязно теперь будет на улице, ведущей в паб, но заказывать экипаж мне совсем не хотелось. Придется пробираться пешком, а что делать?

Мадам Франсуаз мне показалась совсем другой, нежели ее описывала Мария. Хотя может быть, она с мужчинами ведет себя по-другому. Но почему тогда Мария мне сказала, будто Вилье хорошо одевается, а мадам Франсуаз сказала, что он чуть ли не неряха. Я больше был склонен верить Марии, зачем ей меня обманывать. А вот мадам Франсуаз, совсем другое дело. Она вполне могла сказать Марии одно, а мне другое. А как насчет того, что Лорнье и мадам Фурнье англичане. Мария ведь мне тоже этого не сказала. Значит, я думаю, мадам Франсуаз не посчитала нужным ей это рассказывать.