Английский детектив. Лучшее за 200 лет

– Так вот, я и говорю, – мой собеседник с облегчением вернулся к теме. – Как-то раз еду по Vauxhall Bridge, и вдруг останавливает меня этакий скрюченный старикашка в толстых очках и со здоровенным кожаным саквояжем. Адрес не называет: говорит – «езжайте помаленьку, куда именно – на ваш выбор, главное – только помаленьку: не растрясите меня, я ведь старенький». Сел, значит, в кэб, закрылся наглухо, даже окна затворил… Возил я его часа три, пока он не высунулся и не сказал, что хватит. Расплатился со мной честь по чести, но не уходит: стоит, обдумывает что-то. Ну, я тоже жду. «Э-э-э, кэбмен…» – говорит он мне. «Да, сэр?» – «Вы мне кажетесь порядочным человеком и опытным работником. Я просил вас меня не растрясти – и вы действительно ехали очень осторожно. Вот и славно: я не люблю лихачей. Готов, так сказать, заключить с вами ежедневный контракт. Врачи рекомендуют мне постоянные неспешные прогулки. Вы, я вижу, ведете экипаж именно так, как нужно. Будьте завтра в то же время и в том же месте, где я вас окликнул. Идет?» Еще бы не идет! Короче говоря, месяца четыре я каждое утро встречал этого старичка с его саквояжем на одном и том же месте и катал его по Лондону часа три. Расплачивался он щедро. Я, раз такое дело, и рессоры обновил, и маршрут особый разработал – чтоб ехать как можно более плавно, совсем без тряски. Сказать по правде, сэр, чтобы я полностью купился на эту его историю – так нет: хотел бы я посмотреть на доктора, который прописывает подобные прогулки в закрытом экипаже! Однако совать нос в чужие дела – оно тоже паршивое дело, и вообще, знаете, сэр, не зря говорится: «Меньше знаешь – крепче спишь»… Ну, я живой человек, любопытство мне, как и всякому, присуще. Однако никогда я не пытался за этим моим пассажиром проследить или еще что. Нет, сэр, чего не было, того не было. У него своя игра, и она меня не касается. Но всему приходит этот предел. Однажды я уже подъезжал к месту, где обычно высаживаю моего странного пассажира (теперь у нас были постоянные места не только для начала прогулок, но и для их окончания) – и вдруг вижу перед собой бобби[49]

. Стоит и, знаете, весело так поглядывает, как я подъезжаю, будто в моем кэбе для него подарок припасен. Оно вообще-то так и вышло: едва я остановился – бобби подскочил к дверце, и мой пассажир, получается, высадился прямо в его объятья. Вместе со своим саквояжиком. «Вы арестованы, Джон Малоун», – говорит полицейский. «По какому обвинению?» – спрашивает мой пассажир, невозмутимый, словно рисовый пудинг. «По обвинению в подделке денежных знаков Государственного банка!» – так же спокойно объясняет ему бобби. И, гляжу, еще один полисмен рядом появился. «Что ж, выходит, вы меня переиграли», – соглашается старичок. Снимает очки, бакенбарды, седой парик – и оказывается крепким джентльменом в расцвете лет, вроде, к примеру, вас, сэр. «Пока, кэбмен!» – крикнул он мне на прощанье. И ушел между двух полицейских: один держал его, другой – саквояж.

– А почему он все-таки арендовал ваш кэб? – спросил я, не на шутку заинтересованный этой историей.

– Н-ну, видите ли, сэр, а где ж ему, собственно, этими своими делами заниматься? Все, что ему нужно для работы, было у него с собой в саквояже. Делать это где-то на съемной квартире? Так ведь подозрительно – все время сидеть по нескольку часов взаперти, да еще есть риск, что кто-то или в окно увидит, или в замочную скважину захочет подсмотреть, что там за секреты жилец развел. Снять отдельный дом, как следует занавесить окна, управляться со всем самому, вообще без слуг? Тем более подозрения на себя накличешь! Нет, этот Малоун все рассчитал правильно: лучшего места, чем закрытый кузов «ворчуна», во всем Лондоне не найти. Другое дело, что он уже был на примете у полиции – так что они его в конце концов и вычислили… А, куда прешь, черт безглазый?! Вы видели?! Нет, ну вы видели, сэр? Чуть не задел нас этим своим фургоном, извозчик криворукий! Вообще, сэр, я так думаю, если посчитать, сколько воров, грабителей и, может, даже убийц за эти сорок семь лет проехались в моем «ворчуне», то я, пожалуй, целый Ньюгейт перевез. Этого парня, фальшивомонетчика, прямо на моих глазах арестовали – и только потому я о нем знаю, что он преступник. Хотя… Был ведь еще один – может, похуже их всех вместе взятых. Это если я, конечно, правильно понял, что он за птица. Да и понял-то я с опозданием, так что уже поздно было его искать. А вот все же получается, совесть моя неспокойна: ведь я из-за этого своего нежелания совать нос в чужие дела, выходит, малость соучастник…

– Да что же это за история такая?