Английский с Г. К. Честертоном. Рассказы об отце Брауне / Gilbert Keith Chesterton. The Innocence of Father Brown

“Yours is a clean story (ваша история понятна; clean – чистый; чистоплотный; цельный; ясный),” cried Father Brown, deeply moved (воскликнул глубоко взволнованный отец Браун). “A sweet, pure, honest story, as open and white as that moon (трогательная, правдивая, достойная уважения история, такая же искренняя и невинная, как эта луна; sweet – сладкий; милый; сентиментальный; pure – чистый; абсолютный; правдивый; honest – честный; незамысловатый; заслуживающий внимания; open – открытый; свободный; искренний; white – белый; невинный; искренний). Madness and despair are innocent enough (сумасшествие и отчаяние достаточно невинны;

innocent – невинный, чистый, непорочный). There are worse things, Flambeau (бывают вещи похуже, Фламбо).”

 He stared firmly at the grey facade of forest in front of him, with the one black gap in it, like the mouth of the grave, into which their path plunged. Perhaps something menacing in the road thus suddenly swallowed reinforced his vivid vision of the tragedy, for he shuddered.

“A horrid story,” he said.

“A horrid story,” repeated the priest with bent head. “But not the real story.”

Then he threw back his head with a sort of despair and cried: “Oh, I wish it had been.”

The tall Flambeau faced round and stared at him.

“Yours is a clean story,” cried Father Brown, deeply moved. “A sweet, pure, honest story, as open and white as that moon. Madness and despair are innocent enough. There are worse things, Flambeau.”

Flambeau looked up wildly at the moon thus invoked (Фламбо испуганно взглянул на только что упомянутую луну; wild – дикий; пугливый; to invoke – призывать; взывать; обращаться); and from where he stood one black tree-bough curved across it exactly like a devil’s horn (с того места, где он стоял, на фоне луны был виден черный сук /дерева/, похожий на рог дьявола;

to stand; bough – сук; to curve – гнуть/ся/; изгибать/ся/; horn – рог).

“Father – father (отец, отец),” cried Flambeau with the French gesture and stepping yet more rapidly forward (закричал Фламбо /с тем же французским жестом/ и зашагал еще быстрее вперед), “do you mean it was worse than that (вы хотите сказать, все было еще хуже, чем это /что я рассказал/)?”

“Worse than that (хуже /чем это/),” said Paul like a grave echo

(ответ Поля прозвучал как эхо в могиле). And they plunged into the black cloister of the woodland (и они вошли: «погрузились» в черную крытую галерею леса; to plunge – нырять; погружаться; cloister – монастырь; затворничество; крытая галерея; woodland – лесистая местность; лес), which ran by them in a dim tapestry of trunks (по бокам которой был неясный гобелен стволов; to run – бежать; тянуться; dim – тусклый, неяркий; неясный, неотчетливый; tapestry – затканная от руки материя; гобелен; trunk – ствол /дерева/), like one of the dark corridors in a dream (/галерея была/ похожа на темные коридоры из /кошмарных/ видений).