Английский сад. 4. Кружева

- Я все правильно поняла, - она зашагала в сторону дома. Бетти не могла понять, что с ними происходило, что вообще стало с ними. Это был последний виток счастье, наступали темные времена, и это ощущала они оба. На них обоих давила эта новая жизнь, которая выдавливала из них все хорошее, оставляя им только пустоту и боль, доводя их до таких крайностей. Она бы никогда не думала об том, чтобы искать ему замену, она любила его, и для нее жить без него означало умереть самой. Неужели ему будет приятно смотреть на ее измены. «Я все сделаю, чтобы унизить тебя в его глазах» - нет, она не позволит Дэвиду торжествовать, этого никогда не будет.

Наконец-то Джозеф уговорил Гарри выкупить часть их бизнеса у партнеров Роберта. Сам Роберт был в шоке от действий сына, больше всего ему не нравилось, что он действовал за его спиной. Но в этом Джозеф видел спасение их фирмы. Гарри был не только его братом, но и другом. Его не смущало, то что тот был старше его на тринадцать лет.

Джозеф за эти два года изменился. С Робертом они понимали друг друга, но Джозеф не любил бывать в Кленовой Роще. Отец напивался, и жаловался на жизнь, либо приводил женщин, все это отпугивало сына. Роберт после одиннадцати лет молчания даже не делал попыток наладить отношения с дочерью, Алиса окончательно превратилась в мелочную стерву. С мужем они разругались, когда один из его сыновей застукал ее с любовником в супружеской постели. Осквернив ложе, он выгнал ее из дому. Так она перебралась в Гарден-Дейлиас, надеясь, что Роберт ее поддержит как обычно, но он не стал этого делать, но и выгнать ее из фамильного дома не мог. Роберт разочаровался в ней, как и в Бетти.

Роберт во хмелю говорил, о том, что его покинула любовь, но еще остались какие-то чувства, что еще тлеют угольки в его остывшем сердце. Столько раз Флер ставила точку, и столько раз между ними проявлялись чувства. Он страдал, потому что на этот раз она ушла навсегда. Он просил поверить его словам, потому что, он любил, но она отказалась, и жизнь уходила из него, покидала его с каждой минутой. Роберт не пытался кончать жизнь самоубийством из-за несчастной любви, потому что жизнь прекрасна, лишь только в боли мы осознаем всю красоту жизни, всю ее правду. Как жалко, но порой мы за словами не замечаем чувства, люди разучились, верить, люди перестали жить теми эмоциями, что наделила их природа. Его сын же напротив был другим. Джозеф как-то увидел избалованную Ханну, она просила его начать все сначала, но он сам не хотел этого. Слишком все это было греховно. На одной из шумных вечеринок она подошла к нему, и его словно обдала кипятком.

- Здравствуй, Ханна! – он говорил с легкой издевкой, - Не помнишь меня?

- Простите, нет, - она смутилась, делая вид, что не помнит его, потому что поблизости был ее муж.

- Видно у тебя было много таких, как я.

- Джозеф, - воскликнула она, - прости за все.

- Вспомнила. Ну, как ты все по мужикам бегаешь, и живешь со своим мужем?

- Нет, я почти развелась с ним. Ты бросил меня.

- Я не держу на тебя зла, сам хотел только постельных отношений, но будь ты хоть каплю благоразумна, то все было бы по-другому.

- Все в прошлом у нас с мужем.

- Не ври мне! – ответил он

- А я не вру! – возразила, как обиженный ребенок

- Я не верю тебе.

- Верь мне, - он ненавидел женские слезы.

- Вот как!

- Ты просто чудовище!

- Вот, и замечательно! Да, и я этого не отрицаю, - он создал еще больше расстояние между ними.

- А я замужем и у меня есть сын, но с мужем я не живу, и его не люблю.

- Вот как, брак по расчету?

- По принуждению, - ответила она, загадочно смотря ему в глаза.

- Хватит лгать, Ханна, - он хотел было уйти, - шлюха она и в Африке шлюха.

В тот вечер он познакомился с Иреной Хиггинс. Она была молодой очаровательной женщиной, незамужней, блондинкой, и очень умной. Им было хорошо вдвоем, но как и всегда, воспламенялось его мужское эго, а не его душа. Он хотел ее телом, а не душой. Последние время ему нравился одноразовый секс, никаких обязательств, никаких проблем. Под действием алкоголя их притяжение друг к другу возрастало.

- Давайте на «ты». Ненавижу всю эту официальность, - ответила она ему.

- Я тоже, - он повлек ее за собой, его ладони лежали на ее талии, и их лица практически были рядом, их губы совсем близко. Потом он вывел ее из толпы и прижал к стене, он поцеловал ее, и она не вырывалась, а прижалась к нему еще сильней. Его руки скользили по ее стану, проникая под юбку, она ощущала его возбуждение, и таяла от этого. Но потом она очнулась, как услышала звук «молнии», она оттолкнула его от себя, отходя в сторону.

- Я не люблю тебя, потому что мое сердце навсегда отдано другому, - вынесла она вердикт, - я так не могу, один раз я была с мужчиной, которого не любила. После моря удовольствий чувствуешь себя дешевой шлюхой.

- Я уважаю тебя, и твой выбор, но может, дашь шанс, завоевать твое сердце.

- Нет, - отрезала она, - оно уже принадлежит другому.