Анна Австрийская, или Три мушкетера королевы. Том 1

— Прекрасно, Ренарда! Честь имею кланяться, госпожа кастелянша! — воскликнул Милон со своим обычным добродушием. — Это чрезвычайно почтенный титул. А кто же поселился в тех верхних комнатах с окнами в сад? Ведь они, кажется, самые лучшие в замке?

Ренарда с минуту колебалась, но потом совладала с собой.

— Там никто не живет, господин Милон, — ответила она.

Мушкетер, ничего не замечая, перестал расспрашивать и молча шел за госпожой кастеляншей по широкому и светлому коридору. Старуха остановилась у огромной дубовой двери и отперла ее. Милон очутился в большой комнате, вся мебель которой была отделана роскошной резьбой. Столы, стулья, зеркальные рамы, огромный буфет и даже рамы двух прекрасных картин — все было сделано из дуба. Пол также был составлен из мелких, искусно заплетенных в узор кусочков дерева. На большом столе посреди комнаты стояли два массивных серебряных канделябра с зажженными свечами. В камине весело трещал огонь.

Милон уверял кастеляншу, что комната как нельзя более ему по вкусу, когда она вдруг, внимательно прислушавшись, проворно побежала к двери и, отворив ее, глубоким реверансом встретила д'Альби и маркиза, только что приехавших в замок.

— Приветствую вас, друзья! — воскликнул Милон, идя навстречу прибывшим и протягивая им руки.

— Ты точен, Милон, — сказал маркиз, снимая шляпу и перчатки, — а нашего Каноника еще нет?

— Нет еще, господин маркиз, — отвечала Ренарда.

— Он должен быть здесь с минуты на минуту, а вы знаете, моя добрая Ренарда, что наш Каноник не любит ждать.

— Он во всем аристократ, — заметил Милон, когда кастелянша выходила из комнаты дожидаться Каноника.

— Клянусь честью, маркиз, — воскликнул Этьен, — мне чрезвычайно нравится это место. Ты устроил себе здесь прехорошенькое жилище.

— Я тоже так считаю, — согласился Милон, — и знаю теперь, что у господина маркиза, должно быть, бездна денег, хотя он никогда не вспоминает о них.

— Ты несправедлив к нему, Милон, — засмеялся д'Альби. — Напротив, он вспоминает о них всегда, когда знает, что у кого-нибудь из нас их недостает.

Милон кивнул, соглашаясь, между тем как Эжен де Монфор подошел и, положив руку ему на плечо, сказал серьезным голосом:

— Ты заключаешь, что я должен быть очень богат, мой добрый друг, из того, что я купил этот небольшой замок? Но я полагаю, твои владения в Арассе стоят в десять раз больше. К тому же я купил этот тихий, уединенный замок вовсе не для своего удовольствия. В жизни, друг Милон, бывают иногда обстоятельства, заставляющие нас делать вещи, непонятные для других!

— Честное слово, здесь ты должен чувствовать себя вполне счастливым, — заметил добродушный Милон. — Хоть и совестно, но я должен чистосердечно признаться, завидую, что у тебя такое прелестное именьице.

— Это потому, что твой чересчур бережливый отец дает тебе довольно скудное содержание, вследствие чего ты не можешь располагать большими суммами, — сказал маркиз. — Не все то золото, что блестит, Милон, и не всегда счастье бывает там, где его предполагают!

— Бога ради, давай без патетики, — весело перебил его д'Альби. — Разгладь морщины на своем челе и отбрось хандру, маркиз!

Во время этого разговора трех приятелей Ренарда услышала стук и поспешила вниз отворить господину Канонику, угрюмому и, по ее мнению, чрезмерно гордому мушкетеру, совершенно не похожему на своих товарищей. Он действительно никогда не обращал на нее внимания и не шутил с нею, как другие, был всегда молчалив и высокомерен, чем удерживал добрую Ренарду от всякой фамильярности.

И теперь, отворив калитку сада и увидев перед собой внушительную фигуру Каноника, она проворчала себе под нос какое-то непонятное приветствие, сделав обычный реверанс, но не пошла проводить мушкетера к замку. Она возилась, запирая калитку, до тех пор, пока, по ее расчету, ему следовало уже быть у двери дома.

Поэтому ее крайне удивило, что Каноник отворял дверь в комнату в ту самую минуту, когда она поднималась по лестнице. Что могло так долго задержать его в коридоре?

Три мушкетера поднялись ему навстречу. Каноник был слегка бледен и как будто смущен. Прежде чем затворить за собой дверь, он еще раз окинул внимательным взглядом слабо освещенный коридор и лестницу и, сделав над собой усилие, скрыл волнение под дипломатической улыбкой. Пропустив подоспевшую Ренарду в комнату, Каноник поздоровался с друзьями, приняв свой обыкновенный несколько официальный вид.

— Теперь мы все собрались, — весело воскликнул Милон, — сядем же и потолкуем.

— А добрая наша Ренарда принесет нам из погреба несколько кружек хорошего старого вина! — сказал маркиз. — Слышите, Ренарда, самого лучшего! Не экономьте, ведь вы знаете, что я угощаю сегодня самых дорогих моих друзей. А потом можете идти в свою комнату и ложиться спать. Вы нам больше не нужны. Я сам провожу господ и запру за ними дверь.

Ренарда исполнила поручение маркиза и принесла четыре большие кружки, наполненные вином. Поставив их на стол, за которым сидели мушкетеры, она пожелала мм доброй ночи и ушла.