Анна, Ханна и Юханна

Потом возникают новые картины. Теперь она уже больше. Она видит это по размеру своих следов, прыгая у входа в пещеру. Она обута в деревянные башмачки – на склоне очень скользко.

– Папа, – кричит она, – папа!

Но он не отвечает. Наступила осень, темнеть стало рано. Юханна видит свет в пещере, и ее это почему-то пугает. Из пещеры раздается чей-то громкий возглас. Это Рудольф. Он видит, как она испугана, а она замечает, что они оба шатаются – и он, и отец.

– Иди домой, малышка! – кричит Рудольф, и она, плача, бежит вприпрыжку. Падает, больно ударяется, но боль в разбитой коленке ничто в сравнении с переполняющей ее радостью.

– Папа, – кричит она, – папочка!

Потом приходит ночная медсестра, озабоченно склоняется над ней:

– Ну, ну, Юханна, это был всего лишь страшный сон. Спи, засыпай.

Юханна, как обычно, послушно закрывает глаза и на несколько часов позволяет себе заснуть – до тех пор, пока ее не будят голоса начавшейся дневной смены, а в жилы не врывается ледяной холод. Юханна дрожит от холода, но никто этого не замечает, окно открыто и оттуда немилосердно дует. Но вот ей меняют постель, и она больше не мерзнет и не краснеет от стыда.

Она возвращается в дневную белую пустоту, в ослепительное небытие.