Анна – королева морской разведки

Как Анна держала связь с Петроградом? Радио тогда еще было в зачаточном состоянии и никаких «радисток Кэт» у резидентов еще не было. Теоретические можно было посылать специального агента с важным сообщением через линию фронта. Но это, во-первых, было очень опасно и в силу этого не гарантировало доставку информации. Во-вторых, ко времени доставки информации таким путем, она почти устаревала. Определенные надежды поначалу возлагали на голубиную почту, но и они не оправдались. Оставался единственный путь — шифрованные телеграммы в нейтральные скандинавские страны, где их получали агенты и уже сами извещали телеграммами Петроград. Схема выглядела приблизительно следующей: Либава — Стокгольм (или Осло, или Копенгаген) — Петроград — штаб Балтийского флота. При этом каждое «плечо» нуждалось в собственном шифре, на это также было время. Впрочем, если все было отработано, то информация могла достичь адресата за сутки — двое, а это в то время было достаточно приемлемо. Но это в идеале, практика была, как всегда, суровей…. Германские и скандинавские контрразведчики так же знали этот вариант связи и вели за телеграфами самое пристальное наблюдение. Кроме этого правительства скандинавских стран с началом войны и официально ввели строгий контроль за телеграммами из-за заграницы. Если агент давал, к примеру, условную телеграмму «Сейчас получил три письма» то от него требовали предъявить эти три письма. Из-за этого и резиденты, и просто агенты во многих случаях действовали автономно на собственный страх и риск или же действовали по заранее определенному плану. Именно так действовала и Анна. Другого выхода просто не существовало.

Но что произошло дальше с Анной Ревельской? Давайте немного порассуждаем. Г. Байуотер, упоминает, что после блестяще проведенной операции Анна скрылась на территории Германии. При этом он отмечает два весьма любопытных факта. Во-первых, Анна оставила несостоявшемуся жениху свою фотографию, по которой германские контрразведчики затем определили, кем же на самом деле была либавская кельнерша. Это несомненная непозволительная ошибка для агента такого класса, как Анна Ревельская. Возможно, однако, что играя роль влюбленной, Анна просто вынуждена была отдать своему вздыхателю фотографию, дабы не вызвать у него ненужных подозрений. Второй не менее любопытный факт — это прощальное письма разведчицы несостоявшемуся жениху из Берлина. Дело, в общем-то, тоже достаточно рискованное. Здесь виден характер Анны. Перед нами не некая кукла, напрочь лишенная эмоций, а эмоциональная, не лишенная чувств женщина, способная и любить, и прощать, и карать. Даже в столь не простой и смертельно опасной ситуации настоящая женщина все равно остается женщиной, которая последнее слово в личных отношениях с мужчиной обязательно стремиться оставить за собой…

Итак, мы можем констатировать, что Анну после завершения операции немцам взять не удалось. Если бы это произошло, то об этом главному историку военно-морского шпионажа в годы Первой мировой войны Байуотеру было бы несомненно известно. Да и немцы бы после войны обязательно об этом рассказали, так как захват ценного агента это несомненный успех (пусть и запоздалый) контрразведки. Но ничего этого не произошло. Более того, издевательское письмо бедному унтер-офицеру говорит о том, что наша разведчица чувствовала себя весьма уверенно, если позволила себе такую вольность, не принятую в среде разведчиков-профессионалов.

Дело в том, что помимо истории о том, что Анна скрылась от германской контрразведки на германской же территории и не где-нибудь, а в самом Берлине, есть и другая не менее правдоподобная история. В литературе об Анне Ревельской есть кое-какая информация об одной уникальной операции. В ту самую ночь, когда эсминцы Виттинга рвались к российским берегам через Ирбены, скрытно подошедшая к Либаве подводная лодка «Пантера», приняла на борт некую пассажирку. Это, якобы, и была Анна Ревельская…

Подводная лодка «Пантера»