Ансель; 3712

Вместе с тем, нашли пропавшего за стеной человека. Точнее его остатки после встречи с мутировавшими собаками. Документы, которые молодой человек держал при себе, так и не нашли. Лишь клочки, разбросанные вокруг тех самых остатков тела. Никто так и не узнал, что за исследования он погубил.

* * *

— Не говорила ещё ему, да? — спросил Ансель, ковыряясь вилкой в банке с тушенкой. Аппетита не было. — И когда же собираешься?

— Ты о чем? — Лорена налила ему в кружку чай из термоса.

Ансель, откладывая банку, схватил девушку за руку, задергивая верх рукава. На руке все ещё красовались бинты. На том самом месте, где он укусил ее неделю назад.

— Покажи.

— Отпусти, Ансель.

— Или я сделаю это сам.

— Да не трогай меня!

Она резко подскочила, роняя термос. Попытка вырвать руку у Анселя провалилась. Тот держал крепко и смотрел ей прямо в глаза.

— Успокойся и рассказывай.

Девушка долго мялась, отвернувшись. Ансель решил действовать жестче. Парень надавил девушке на рану, из-за чего она вскрикнула и зашипела.

— Хорошо, да, мне больно! — Лорена отдернула руку. — Тошнит? Температура есть?

— Немного тошнит, но температуры нет. Я в порядке. Ансель опустил голову, задумавшись.

— Не верю, что ты не пыталась понять, что это за симптомы.

— Пыталась, — она присела на край его раскладушки. — Но толку? Я даже не знаю, что с тобой происходит. Не понимаю, чем можно тебе помочь. Я даже не представляю, почему ты до сих пор живой. И я вижу, что тебе становится всё хуже.

Она подняла на него до боли печальный взгляд.

— Ансель, я ничего не знаю. Ничего не понимаю.

Он же смотрел на нее как-то отстраненно.

— Твои знания ограничиваются лишь справочниками. Ты всё прекрасно знаешь в теории, а когда дело доходит до практики, где надо подумать своей головой, то теряешься и впадаешь в

бессмысленное уныние. Смысла от таких знаний нет. Поэтому и цепляешься вечно за брата — без него ты никто. Бытовой инвалид.

— Зачем ты мне это говоришь? — она утомленно закрыла лицо руками, будто отказываясь слушать.

— Потому что ты уже один раз поддалась эмоциям — какой же результат? Притащила какого-то больного старого деда в город, заразилась невесть чем и теперь боишься даже брату сказать об этом. Ты ведешь себя как любознательный ребенок, которому интересен мир взрослых, их знания, опыт, история. Вдобавок к этому хорошая память — и вуаля — маленький городской гений. — Ансель приблизился к Лорене, сгибая ногу в колене и облокотившись на нее рукой. — Вот только этот самый уникум не хочет принимать реальность и взрослеть. Он просто боится. Лори, будь у тебя мозги, ты бы прислушалась к своему действительно смышленому брату и не стала бы ко мне даже приближаться.

— Я, по-твоему, настолько инфантильная?

— А ты не замечаешь? — он усмехнулся. — В городе ты такая спокойная, уверенная в себе, знающая, что делать и как. Что же с тобой происходит за стеной?

Лорена напряженно смотрела на Анселя. Этот человек пугал. Он увидел слишком много. Залез в их головы слишком глубоко. Ансель стал для них одним большим «слишком».

Как она ведет себя за стеной?

Девушка не задумывалась об этом. Однако последняя вылазка показала, что она действительно перестает мыслить рационально. Всё пошло наперекосяк именно из-за нее.

— Тебе стоит почаще это делать.

— Что делать? — на автомате спросила Лорена,

погрузившись в мысли.

— Думать, Лори. Ты никогда не сможешь познать мир, не зная себя.

Лорена потерла рану недельной давности, начавшую чесаться.

— Не всегда всё будет идти так, как тебе хочется.

Девушка молча наблюдала за тем, как Ансель тоскливо вернулся к ковырянию еды в банке.

— Что толку говорить Исааку об этом? — спросила она, вздыхая. — Если я не могу сказать, что это такое, то он уж тем более не сможет помочь…

Ансель силой заставил себя проглотить немного еды. Через несколько секунд его тут же согнуло к близ стоящему в ведру и вывернуло. Откашлявшись, от дрожащими руками поставил банку на пол. Он больше не мог есть.

Лорена обеспокоено засуетилась, роясь в аптечке в пытках найти что-то нужное.

— Ну ты ведь шел на поправку…

В этих словах было столько горечи, обиды и сожаления, что Ансель даже удивился. Лорена выглядела так, будто вот-вот расплачется.

Парень обессилено лег обратно на раскладушку, положив голову девушке на ноги.

— Лори, с того дня, — он кивнул на ее забинтованную рану, — я ещё кидался на вас?

— Нет, — голос дрогнул.

Он и так уже всё понял.

— Лори, я умираю.

— Хватит, замолчи, — она попыталась встать, но парень слегка сжал ее руку. — Всё будет хорошо. Такое бывает иногда, — из-за слез картинка в глазах начала расплываться, — но всё будет хорошо.

— Лори, ты ведь тоже…

Звук глухих всхлипов заставил парня замолчать. Плечи Лорена периодически вздрагивали. Одна рука, что раннее сжимала бортик коробки с лекарствами, теперь закрывала лицо девушки; другая, раненая, лежала на голове у Анселя.

Она и так уже всё поняла.

* * *