Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг

Начнем с двух репринтов, предпринятых издательством Сабашниковых, притом напечатанных очень большим тиражом. Первый – «снимок с первого издания» выдающегося памятника книжности – «Слова о полку Игореве» 1800 года. Оно было выполнено на прескверного качества бумаге, которая к нынешнему времени выглядит так печально, что ее желтизна и ломкость уж очень сильно вызывают у сограждан чувство древности. Это понятно: в 1920 году, когда это издание печатали, особенного выбора не предоставлялось. И хотя переизданию предпослан и титульный лист, а затем и статья М. Н. Сперанского, и даже снимок с почерка А. Ф. Малиновского, эти части обычно изымаются, и перед нами остается факсимильное издание «Ироической песни» 1800 года без всяких излишних напоминаний. В таком виде книга довольно часто предлагается как оригинальное издание, но именно прескверная бумага, желтая, явно машинного производства, позволяет разоблачить эту хитрость даже по фотографии, а уж при визуальном осмотре – и подавно. Сабашниковское переиздание не единственное, было и изданное в 1904 году А. С. Сувориным малым тиражом на качественной белой бумаге, однако оно все-таки почти всегда преподносится как переиздание (может быть, в силу его ценности у собирателей и в этом качестве).

Второе издание М. и С. Сабашниковых в этом роде – напечатанный тиражом в 5 тысяч экземпляров «снимок» с прижизненного издания поэмы Пушкина «Граф Нулин» 1827 года. Напечатанное в 1918 году со статьей М. О. Гершензона, оно встречается реже, чем «Слово», и в общем-то его реже пытаются выдать за оригинальное.

Говоря о том, что из факсимильных изданий нередко удаляются страницы, прибавленные издателями, и оставляется только та часть, которая воспроизводит оригинальное редкое издание, мы переходим в область если не фальсификатов, о которых разговор впереди, то все равно достаточно зыбкую. Обычно тот, кто производит такие манипуляции с факсимильными изданиями, понимает, какие цели он тем самым преследует. Как и в упомянутом выше случае с детскими книжками, так и здесь – он желает реализовать факсимильное издание под видом подлинника. И вот главный экспонат на этом «рынке» все-таки не сабашниковское издание «Слова о полку Игореве», а другая книга. Речь о «главной книге всех времен и народов» – несбыточной мечте любого коллекционера. Да, все верно, о «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева 1790 года.

В 1935 году издательство Academia (или, как его чаще именовали холодные книжники, «Асадемия») выпустило двухтомник, посвященный книге Радищева. Второй том был отдан под «Материалы к изучению „Путешествия“», а первый – собственно «Путешествие из Петербурга в Москву» – фотолитографическое воспроизведение первоиздания 1790 года по экземпляру ГИМ. Отдельно нужно сказать о полиграфическом исполнении: если том комментария, на обычной бумаге, печатался в одной из лучших типографий Москвы «Красный пролетарий» (бывшей «Кушнеревке»), то факсимиле – на Гознаке, притом на вержированной бумаге. Так вот, если убрать из факсимиле два последних листа с выходными данными, то перед нами как будто подлинник «Путешествия». Конечно, профессионал распознает его, особенно если учесть серьезную разницу между оригинальным изданием 1790 года и этим факсимиле. Но все-таки мало кто держал в руках оригинал, а потому вероятность приобретения повышается, даже несмотря на иную технику печати (плоскую вместо высокой). Такой том с факсимиле переплетается (вставляется) в старый переплет, как-то его искусник еще «подфуфлит», то есть подбавит ветхости, и вот уже у него в руках – мечта русского библиофила, «книга дивной редкости».

Однажды, когда мы еще занимались антикварной торговлей, принесли такое создание нам. Молодой человек непонятного возраста и незапоминающейся внешности: «Вот, посмотрите книгу, дедушка перед смертью говорил, что она очень дорогая». Смотрю: без особого труда понимаю, что это за издание, но с интересом разглядываю суплементы – переплет старый, явно подобранный, неказистое тиснение на корешке, наведен краской обрез (в издании 1935 года выкрашена только головка), запачканы страницы, форзацы имитируют старые.

Главное правило, которое должен выработать и коллекционер, и антиквар (и которое мне долго не давалось усвоить), – не начинать дискуссий и ни в коем случае не заниматься просвещением такого рода граждан, которые, конечно, самые отпетые жулики. Поэтому я сделал то, что и сегодня считаю лучшим вариантом: «Извините, нам, к сожалению, сейчас это не подходит, простите». Конечно, на это «его величество сдатчик» взвивается, начинает выспрашивать, в чем же дело, да почему же так, «что именно вам в книге не понравилось» и так далее. Обычно находится причина: «это очень серьезная книга, для настоящих знатоков, а не для нас» и тому подобное.