Антикварное золото

— Ромашова позови, — потребовал Глеб, оставив без внимания безответственный треп по поводу равенства российских граждан перед уголовным законодательством.

— Какого еще Ромашова? — вяло возмутился капитан, делая последнюю, заведомо обреченную на провал попытку сохранить достоинство.

— Подполковника Ромашова, — любезно пояснил Глеб. — Ивана Гермогеновича. Вон он, около «бентли» крутится в мятом пиджаке. Спал он в костюме, что ли? Давай, давай, капитан, хватит кочевряжиться, а то никогда майором не станешь. Тебе же все равно придется меня ему предъявить — хоть в качестве подозреваемого, хоть в любом другом. Хватит набивать себе цену, не то как раз выторгуешь погоны младшего лейтенанта и почетную должность участкового где-нибудь в Сходне или в Бирюлево.

— Прокопов, сходи, — поняв, что этот раунд им проигран, с огромной неохотой бросил капитан.

Гоблин в сержантских лычках, стоявший за спиной у Глеба, перестал ухмыляться при виде того, как об начальство с Петровки вытирают ноги, и вялой трусцой отправился выполнять ответственное задание — сообщить подполковнику Ромашову, что его требует к себе странный тип, которого только что выудили из канализации. Вместе с сержантом на поиски Ромашова отправились ключи от наручников, о чем Глеб вспомнил с большим опозданием, когда звать виртуоза дубинки назад стало уже поздно.

— Браслеты сними, — сказал он капитану.

Носатый сделал вид, что не услышал, и принялся с преувеличенным вниманием разглядывать изъятое у Глеба имущество — понюхал ствол пистолета, осмотрел лезвие ножа, будто и впрямь рассчитывал обнаружить на нем кровь невинно убиенных жертв, и даже примерил инфракрасные очки, глядя сквозь них почему-то не вперед и не по сторонам, а в небо, словно принял их за диковинный портативный телескоп и хотел проверить, есть ли жизнь на Марсе. Сиверов перестал обращать внимание на этого чудака, который, дослужившись до капитана милиции, так и не избавился от детского комплекса неполноценности, и посмотрел, как там сержант.

Сержанту приходилось туго. Ромашова, по всей видимости, подняли с постели, до которой тот едва-едва успел доползти. И ничего веселого выдернутый из-под бока у жены подполковник не увидел, а бедняга сержант подвернулся ему под руку как раз тогда, когда добрейший Иван Гермогенович искал, на ком бы выместить свое раздражение. Поэтому в данный момент господин подполковник орал, как хрестоматийный комбат на строевом плацу, пытающийся вернуть банде старослужащих уставной вид и понятие о воинской дисциплине.

— Какой еще люк?! — орал подполковник Ромашов.

— Известно, какой — канализационный, — обиженно гундосил сержант.

— И что?!

Сержант забормотал что-то, чего Глеб издалека не разобрал, закончив объяснение отчетливо прозвучавшей аббревиатурой: «ФСБ».

— Ну конечно! — с огромным сарказмом воскликнул Ромашов. — Что же еще может вылезти из канализации!

Он наконец соизволил посмотреть в направлении, которое указывала вытянутая, как старинный семафор, рука сержанта. Он увидел Глеба, и его раздраженное, сердитое лицо вдруг стало непроницаемо спокойным, как скрывающая под собой неизвестное науке допотопное чудовище гладь горного озера Лох-Несс. Сиверов предположил, что такое изменение вызвано вовсе не радостью, которую подполковник испытал при виде старого знакомого, а, напротив, тем обстоятельством, что разозлиться еще сильнее для него означало бы попросту схлопотать инсульт.

Та же мысль, судя по всему, пришла в голову и капитану, который бросил баловаться с инфракрасными очками и уставился на Глеба с нескрываемым злорадством, уверенный, что храбрый и принципиальный Иван Гермогенович прямо сейчас принародно укажет зарвавшемуся чекисту границы его полномочий и вообще согнет его в бараний рог, взяв, между прочим, на себя все негативные последствия этого нетривиального поступка. Короче говоря, капитан настроился на бесплатное представление, и он его получил — правда, совсем не такое, какого ждал.

— Привет, — подойдя, хмуро бросил Глебу Ромашов и протянул для пожатия руку.

— Здравствуйте, гражданин начальник, — с льстивой интонацией пойманного с поличным рецидивиста поприветствовал его Слепой.

Протянутая Ромашовым рука повисла в воздухе. Прошло некоторое время, прежде чем подполковник осознал, что его негласный коллега по расследованию стоит в довольно странной позе, а затем и то, почему он так стоит.

— Ага, — с мрачным удовлетворением произнес он, — попался, который кусался? Журавлев, сними с него наручники.

Получив свободу, Глеб первым делом содрал с себя вонючий комбинезон, под которым вся одежда, казалось, насквозь пропиталась потом, затем все-таки пожал Ромашову руку и только после этого принялся расталкивать по карманам свое имущество. Капитан Журавлев, глядя в сторону, вернул ему удостоверение. Глеб положил удостоверение в карман, взял с капота «Волги» пистолет и, выразительно глядя на капитана, картинно оттянул ствол. Журавлев слегка позеленел и рефлекторно огляделся, словно ожидая увидеть вокруг себя вырастающих прямо из-под земли бойцов группы «Альфа» в черных трикотажных масках.