Антивыборы 2012. Технология дестабилизации России

После разгона Ельциным парламента России 21 сентября 1993 года, на Западе стали серьезно задумываться над тем, а ту ли модель демократии экспортировали в Россию? Правильно ли сделали, начав насаждать мэрии, муниципалитеты, префектуры и т.д.? Ведь в роли новых «западников», утвердившихся во властных креслах на местах, а затем и в роли олигархов сплошь и рядом выступали бывшие секретари райкомов, обкомов и крайкомов. Один из очень умных французских советологов Тьери де Монбриаль заявил буквально за четыре дня до того, как Ельцин превратил Белый дом с помощью танков в «Черный», что Западу надо избавиться от иллюзий по поводу того, что русские «избрали демократию». «Выбор в пользу Ельцина, а не Руцкого», по его мнению, «сделали армия и полиция, а не народ.» И словно предвидя, чем все это кончится, Тьерри де Монбриаль сетовал:

«Во многом в нынешних бедах России повинны западные страны. Они выступили за применение либеральных методов, абсолютно неприспособленных к реальности бывшего Советского Союза. Вместо того чтобы плановым путем вводить институционные структуры, необходимые для функционирования либеральной экономики, постепенно вводить рыночные механизмы, как в Китае, они хотели, уничтожив институты коммунизма, одним махом все переделать. За эту ошибку, как русский народ, так, по правде говоря, и все народы бывшего Советского Союза вынуждены теперь расплачиваться дорогой ценой».

Умри, де Монбриаль, лучше не скажешь! Ведь среди «институционных структур», необходимых для «строительства капитализма» в нашей отдельно взятой стране, значатся не только биржа, коммерческие и инвестиционные банки, страховые компании и все, что с этой инфраструктурой связано. Необходимы были и парламент, и конституционный суд, и Счетная палата, и налоговая инспекция, и банковская система, и система страхования, и т.д., как и те структуры гражданского, правового общества, без которого либерализм и либеральная экономика не возникнут сами по себе.

Был ли в России какой-то прочный фундамент, на котором все это можно было построить, либо мы опять, в своих лучших традициях принялись возводить очередной замок на песке?

Исторический фундамент, как очевидно, был. Другое дело, годится ли он для обустройства России по западным проектам. Вернемся поэтому к истории русских земских соборов.

После 1613 года собор, как политический институт, просуществовал недолго. Уже при сыне Михаила царе Алексее Михайловиче он практически не созывался. Не созывался, потому что в нем отпала нужда у монарха. Уже поэтому не должно быть никаких иллюзий насчет земских соборов у наших демократов-славянофилов. Собор не был аналогом западного парламента и не был предтечей парламентской демократии в России. Он был «не политической силой, – как писал Ключевский, – а правительственным пособием», т.е. подспорьем для царского правления. Из всесословного Собор в конечном итоге превратился в односословный, дворянский, а потом и вовсе исчез, не оставив по себе даже сколь-нибудь серьезного законодательного следа.

«Народное представительство, – пишет Ключевский, – возникло у нас не для ограничения власти, а чтобы найти (после Смуты. – В.Б. ) и укрепить власть: в этом его отличие от западноевропейского представительства». (В.О. Ключевский. Цит. соч. т. III, стр. 197 – 198.) Иначе говоря, в Соборе не признавался основополагающий для западной демократии принцип разделения властей.

В ходе горбачевской перестройки о земских соборах вспомнили, когда решили создать законодательный суперорган в виде Съезда народных депутатов, выборы которого проходили в марте 1989 года. Горбачевцы, однако, в силу присущей им безграмотности, в том числе и по части русской истории, сконструировали не собор, который помог бы им укрепить центральную власть, а нечто вроде парламента западноевропейского типа. Тем самым они подписали смертный приговор и себе, как правящему центру, и Советскому Союзу, и всей существовавшей в нем политической системе. Фундамент не выдержал и здание, казавшееся столь крепким, рухнуло в тартарары. История жестоко мстит тем, кто ее уроков не уясняет.