Антропологическая поэтика С. А. Есенина: Авторский жизнетекст на перекрестье культурных традиций

По воспоминаниям С. Б. Борисова, перед поездкой поэта на Кавказ, «невеселым был “свадебный пир” у Сергея Есенина! И вина было вдосталь, и компания собралась сравнительно дружная, все знакомые друг другу. А потому, что у многих было какое-то настороженное состояние, любили все Сергея… и поэтому у всех: “Залегла забота в сердце мглистом”. // Сергея оберегали – не давали ему напиваться… Вместо вина наливали в стакан воду. Сергей чокался, пил, отчаянно морщился и закусывал – была у него такая черта наивного, бескорыстного притворства… Но веселым в тот вечер Сергей не был». [156]

Вместо слушания положенных величальных и других обрядовых свадебных песен на своей свадьбе Есенин сам пел собственного сочинения «Песню» («Есть одна хорошая песня у соловушки…»). У гостей сохранилось неоднозначное впечатление от есенинского исполнения. И. В. Евдокимов вспоминал: «Есенин с необычайной силой пел это трагическое стихотворение, – между прочим, на своей свадьбе с С. А. Толстой в июле 1925 г.». [157] Ю. Н. Либединский отмечал пение этой же песни на «мальчишнике»: «Сергей допел, все кинулись к нему, всем хотелось его целовать, благодарить за эту прекрасную песню, в которой необычайно переплелись и затаенная, глубокая тоска, и прощание со своей молодостью, и его заветы, обращенные к новой молодости, к бессмертной и вечно молодой любви…». [158]

Сестра Александра Есенина сообщила: «В середине июня 1925 года Сергей женился на Софье Андреевне Толстой-Сухотиной – внучке Льва Николаевича Толстого – и переехал к ней на квартиру в Померанцевом переулке». [159] Однако в июле 1925 года Есенин праздновал свадьбу, которая предшествовала официальной регистрации бракосочетания. С. А. Есенина-Толстая писала матери О. К. Толстой во время свадебного путешествия из Мардакян – Баку 13 августа 1925 г.: «Мы до сих пор не женаты, потому что все время живем в Мардакянах, а там пытались и не вышло. Но на днях все равно придется это оформить. Ты не пугайся – все равно мы муж и жена и у нас очень все серьезно». [160] О. К. Толстая в письме 12 августа 1925 г. из Москвы торопила жениха с невестой ускорить свадьбу (из-за угрозы жилищного уплотнения и опасения потерять комнату): «И вот потому необходимо

, чтоб вы скорей расписались и чтоб выписки о браке прислали сюда для заявления в домовой комитет… <…> Это было ваше дело. А вы или спали, или болтались, или кутили. Теперь вот что я прошу и надеюсь, что вы не откажете: мне необходимо иметь ряд свидетельских показаний о том, что С. А. жил у нас уже с 20-х чисел июня, может быть, и раньше, но приехавшая 27-го июня Леля застала его уже живущим у нас». [161] Очевидно, предпринятые на Кавказе попытки провести официальную свадебную регистрацию оказались безуспешными, и женитьба состоялась по возвращении в Москву в сентябре 1925 г.

Жена поэта С. А. Есенина-Толстая и сестра А. А. Есенина определяли последнее брачное торжество Есенина как «регистрацию брака», придавая событию значение гражданского акта, а не родового праздника, как это было прежде. С. А. Есенина-Толстая записала: «В эту игру <буриме> играли Шура, Катя, Наседкин, Сергей и я. В день нашей свадьбы, т. е. регистрации» (VII (2), 99). А. А. Есенина продолжала: «Вечера мы проводили одни. Даже 18 сентября, в день регистрации брака Сони и Сергея, у нас не было никого посторонних. Были все те же – Илья и Василий Федорович <Наседкин>. В этот вечер за ужином немного выпили вина, а затем играли в какие-то незатейливые игры. Одной из этих игр была “буриме”». [162] По свидетельству В. А. Мануйлова, «Софья Андреевна писала бакинским друзьям о том, что 18 сентября в Москве был зарегистрирован их брак». [163]

В. С. Чернявский вспоминал о встрече с поэтом в июне 1925 г. в Москве: «Первое, о чем он рассказал мне, была новая женитьба. Посвящая меня в эту новость, он оживился, помолодел и объявил, что мне обязательно нужно видеть его жену. “Ну, недели через две приедем, покажу ее тебе”. Имя жены он произнес с гордостью. Сергей Есенин и Софья Толстая – это сочетание, видимо, нравилось и льстило ему». [164] Имя жены могло навевать воспоминания о втором престольном празднике в честь святой Софии, которой был посвящен придел церкви иконы Казанской Божьей Матери в родном селе Константиново.

Софья Толстая и день святой Софии

День святой Софии считался в с. Константиново, по выражению местных жителей, «козырным престольным праздником». [165] В конце II тысячелетия жительница соседней деревни Волхона, относящейся к тому же церковному приходу, поделилась своим пониманием сути этого праздника в духе народного православия:

...