Антропологические традиции

Если провести сравнение, то в настоящее время тенденции развития немецкоязычной антропологии (как дисциплины, развивающейся преимущественно в рамках собственного языкового мира) проявляют сходство скорее с тенденциями развития антропологии в испаноязычной или португалоязычной зонах, чем с тенденциями развития дисциплины, скажем, в Нидерландах, Скандинавии или Индии. Антропологи в Нидерландах, Скандинавии и Индии в последнее время публикуют свои работы в основном на английском языке, вследствие чего значительная часть их научного творчества становится интересным новым вкладом в доминирующий языковой и интеллектуальный фонд глобальной антропологии. Антропологи в немецкоязычной зоне, в отличие от их франкоязычных коллег, но подобно коллегам из испаноязычной и португалоязычной зон, находятся в иной ситуации: они уже далеко отошли от своих «национальных» традиций (в самом деле, можно сказать, что большинство из них представляет собой то или иное немецкоговорящее подразделение глобальной антропологии), но в то же время продолжают публиковать работы преимущественно на своем «национальном» языке.

О восприятии социокультурной антропологии в обществе

До 1950-х годов книги, газеты, радиопередачи и выставки оставались доминирующими средствами массовой информации, через образы и стереотипы которых антропология воспринималась публикой. Фигура антрополога, часто помещавшаяся в сенсационный контекст, традиционно изображалась в этих средствах массовой информации как фигура одинокого ученого, искателя приключений и собирателя экзотики. На протяжении последней четверти XIX и первой половины XX в. формы репрезентации «антропологического», конечно, менялись. Так, практика организации Völkerschauen

, так называемых «выставок народов», в целом потеряла привлекательность к 1920-м годам, но музеи оставались центральной ареной, на которой происходила «презентация» культур для широкой публики, вплоть до конца 1950-х годов.

Берлинский этнологический музей стал крупнейшим в мире благодаря стараниям Адольфа Бастиана — «отца» антропологической науки в немецкоязычной зоне (хотя следует отметить, что в каждом значительном городе был либо свой музей, либо свои коллекции этнографического материала). Последователи и критически настроенные коллеги Бастиана положили начало основным «школам». Прежде всего это диффузионизм (Фритц Грёбнер), который впитал в себя некоторые идеи Фридриха Ратцеля, оппонента Бастиана, и далее «разветвился» на «секулярный» диффузионизм (Герман Бауман), теологический диффузионизм (Вильгельм Шмидт) и культурную морфологию (Лео Фробениус). Другим важным направлением был функционализм (наиболее известный представитель последнего — Рихард Турнвальд). Если диффузионистов интересовал вопрос о воссоздании путей исторического происхождения, то функционалистов в целом характеризовал интерес к менее абстрактным и больше эмпирическим материям — они были более сосредоточены на частностях полевой работы и в некотором смысле стояли ближе к британской антропологической школе. Как среди диффузионистов, так и среди функционалистов нашлись и такие, кто в 1933–1945 гг. являлся более или менее активным сторонником нацистского режима. Хотя ученые, занимавшиеся физической антропологией, были гораздо более серьезно вовлечены в то, что можно назвать военными преступлениями, социокультурные антропологи тоже участвовали в разнообразных проектах — к примеру, в разработке нацистских планов по восстановлению немецких колоний. Вильгельм Мюльман, ученик Турнвальда, и Отто Рехе известны как одни из наиболее активных участников подобных проектов.

Однако связь антропологов с нацистским режимом долгое время оставалась относительно незаметной для общества, и для широкой публики общий образ антропологии оставался более или менее одинаковым до войны, во время войны и в течение некоторого времени после войны. В конце концов, это было одно и то же поколение антропологов. Большинство из них на протяжении всего этого периода были заинтересованы в том, чтобы сохранить и упрочить свои позиции. Меньшинство (Марианна Шмидль, Юлиус Липе, Генрих Кунов, Пауль Кирхоф, Карл Август Витфогель и некоторые другие) подверглись наказанию на почве «расовых» или политических обвинений.

На западе немецкоязычной зоны после 1945 г. сторонники нацистского режима редко лишались должностей, подобно Отто Рехе, но в основном попросту тихо переходили на менее видные должности, как, например, Герман Бауман или Вильгельм Мюльман. В некотором смысле поэтому можно было бы утверждать, что диффузионизм в его разнообразных вариантах и немецкий функционализм продолжали оставаться своего рода центром «национальной» антропологической традиции в немецкоязычной зоне с начала XX в. и до конца 1950-х — начала 1960-х годов.