Апелляция

Дэниел ожидал его за столиком в тесной кабинке бара в обществе девушки. Оба курили. Перед ними стояло по бутылке с длинным-длинным горлышком. Отец и сын пожали друг другу руки, поскольку более теплое приветствие могло бы поставить молодого человека в неловкое положение.

— Это Стеф, — представил Дэниел свою подружку. — Она манекенщица, — небрежно добавил он, чтобы дать отцу понять, с какими высококлассными женщинами встречается.

Нейт надеялся, что им удастся провести хоть часа два наедине. Однако, судя по всему, надежде этой не было суждено осуществиться.

Первое, что бросилось ему в глаза в облике Стеф, была серая губная помада, толстым слоем покрывавшая ее полные капризные губы, которые, как ему показалось, чуть не лопнули, когда она одарила его дежурной полуулыбкой. Девушка была достаточно тощей и плоской, чтобы сойти за модель.

Ее руки напоминали сухие веточки. А ноги, хоть Нейт их и не видел, наверняка росли прямо из подмышек, и на щиколотках, без сомнения, красовались татуировки.

Нейту она сразу не понравилась, и, похоже, он ей тоже.

Можно представить, что наговорил ей о нем Дэниел.

Год назад Дэниел окончил колледж в Гриннеле, а следующий год провел в Индии. Нейт не видел его тринадцать месяцев: не приехал на выпускной вечер, не послал ни открытки, ни подарка, не потрудился поздравить даже по телефону, так что за столом и без манекенщицы было бы напряженно.

— Хочешь пива? — спросил Дэниел, когда поблизости оказался официант. Вопрос был жестоким — короткий прицельный выстрел, имевший целью причинить боль.

— Нет, воды, пожалуйста, — спокойно ответил Нейт.

Дэниел окликнул официанта и, пока тот не подошел, ехидно поинтересовался:

— Все еще в завязке?

— В окончательной, — улыбнулся в ответ Нейт, стараясь хладнокровно отражать удары сына.

— Что, с прошлого лета так и не развязывал?

— Нет. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Дэн говорил, вы лечились в клинике, — подала голос Стеф, выпуская дым через ноздри. Нейта потрясло, что она, оказывается, может складывать слова в предложения. Речь у нее была замедленной, а взгляд — пустым.

— И не раз. Что еще он вам рассказывал?

— Я тоже была в клинике, — сказала она. — Но только однажды. — Стеф, казалось, гордилась своим опытом, хотя и сожалела, что он пока недостаточен. Две пивные бутылки, стоявшие перед ней, были пусты.

— Очень мило, — не глядя на нее, ответил Нейт.

Он не мог притвориться любезным. А ведь пару месяцев назад девушке наверняка предстоял бы новый серьезный роман.

— Как учеба? — спросил Нейт, оборачиваясь к Дэниелу.

— Какая учеба?

— Ну в аспирантуре.

— Меня выгнали. — Ответ прозвучал резко и вызывающе. Парень был явно раздражен. Нейт припомнил, как слышал что-то о его исключении, только не мог сообразить, когда и почему это произошло. Принесли воду.

— Ребята, вы уже поели? — спросил он.

Оказалось, что Стеф вообще не ест, а Дэниел не голоден.

Нейт в отличие от него умирал от голода. Он окинул зал взглядом. Где-то в другом углу курили травку. Это было одно из тех буйных местечек, которые он так любил в не столь далекой прежней жизни.

Дэниел закурил новую сигарету — «Кэмел» без фильтра, самый надежный возбудитель рака, существующий на табачном рынке, — и выпустил густое облако сизого дыма в дешевый светильник в виде пивной бутылки, висевший над ними. Парень был зол и на взводе.

Девушка присутствовала на их встрече по двум причинам. Во-первых, при ней уменьшалась вероятность откровенной грубости, а то и драки. Нейт догадывался, что сын готов наброситься на него за то, что он не помогает ему после исключения из аспирантуры. Видимо, удерживало его лишь то, что он считал отца слабаком и боялся, как бы тот не отдал концы. Присутствие Стеф заставляло его сдерживать гнев и не позволяло слишком распускать язык.

Вторая причина состояла в том, что в присутствии Стеф встречу можно было сократить до минимума.

Пятнадцати минут хватило, чтобы понять это.

— Как мать? — спросил Нейт.

Дэниел выдавил улыбку:

— Прекрасно. Я виделся с ней на Рождество. А тебя нигде не было.

— Я ездил в Бразилию.

Мимо прошла девица в обтягивающих джинсах. Стеф оглядела ее с ног до головы, и в ее глазах впервые мелькнул проблеск интереса. Девушка была еще более тощей, чем сама Стеф. Занятно, как они добиваются такой худобы?

— А что у тебя в Бразилии?

— Клиентка. — Нейту уже надоело рассказывать о своих приключениях.

— Мама говорила, у тебя неприятности с Налоговой инспекцией.

— Уверен, твою мать это радует.

— Не без того. Впрочем, ей, кажется, все равно. Тебя посадят?

— Нет. Нельзя ли поговорить о чем-нибудь другом?

— В этом-то и загвоздка, папа. Нам с тобой не о чем говорить, кроме прошлого, а туда мы возвратиться не можем.

Стеф, повернувшись к Дэниелу, демонстративно закатила глаза, словно говоря: «Ну, может, хватит?»

— За что тебя исключили? — спросил Нейт, мечтая, чтобы все это поскорее закончилось.

— За разное. Это скучно.

— У него кончились деньги, — пришла на помощь Стеф, со всей доступной ей доброжелательностью взглянув на Нейта.

— Это правда? — Нейт обращался к Дэниелу.

— Это одна из причин.