Апокалипсис

— Разочарование бывает разное, генерал. — Виталий сделал глоток. — Князь — крепкий орешек, его нельзя недооценивать. Я как-то работал на него, так что знаю, про что говорю. Хитрый двуличный змей. Ты уж поверь мне.

— Знаешь, я тоже как-то раз с ним пообщался. После этого я привез в Новый Рим машину, доверху набитую трупами. И скажу честно, я запомнил это и желаю поквитаться. Посажу мразь на кол, когда возьму город. Живого или мертвого. Но живого было бы лучше.

— Месть, месть, месть. Это скучно. Она забивает голову, а мысли должны быть светлыми.

— Твою мать, Виталий! Светлыми? Ты что, стал проповедником? Ты видишь здесь хоть что-то светлое? В нашей ситуации, по-моему, преобладают только черные оттенки. — Он допил вино. — Что у нас по существу?

— Начну с плохого, — Виталий пододвинул ногой стул поближе и сел. — Итак. Мы закрепились вот тут, тут и тут. Основные наши силы откинуты назад.

— И сколько продержатся наши солдаты на позициях, которые мы захватили?

— Продержатся столько, сколько будет нужно. Но меня напрягает другое: потеряна связь с Боровом.

— Каннибалы меня не интересуют.

— А зря. Они держали южный фланг, а теперь мы не знаем, что там.

Я уже выставил на этом направлении солдат на всякий случай.

— Что еще плохого?

— Люди Законника отошли назад, их тоже изрядно потрепали, но у их главаря свои интересы, и он будет стоять до конца.

— А какие твои интересы, Виталий?

— Мои? В каком смысле?

Генерал с недоверием посмотрел на своего офицера.

— Кажется, всего, чего я хотел, я добился. Я теперь второй человек в вашей... В твоей армии.

— Хоть что-то хорошее, — почесал переносицу Сергей.

— Не спеши с выводами. Не все так безоблачно в нашем королевстве. С отступлением Законника открылся проход, хотя Князь, по-моему, об этом пока не знает. Если не закроем брешь...

— Так закрой!

— Хорошо, — спокойно отреагировал Виталий. — И наконец, Балабек увел остатки своих.

— Сбежал, однорукий паскуда.

— Ну, крысы первыми бегут с корабля.

— С тонущего корабля, Виталий. С тонущего. А мы не тонем!

— Нет, конечно, не тонем. Ты успокойся. Война — это дело сложное и непредсказуемое. Да и кочевников осталось всего с сотню.

— Ну и что? Да хоть один! Смысл в том, что они ушли. Кинули меня! Луций отрубил этому узкоглазому руку, и он повиновался. Боялся, но повиновался. Ненавидел его, но повиновался. Пошли за ним людей, пускай прикончат их всех! — внезапно взревел Сергей и вскочил с места.

— Это непозволительная роскошь, генерал. Но если ты прикажешь... — Виталий взял бутылку и снова налил вина.

— Я приказываю! Я не могу проиграть! Понимаешь?! Не могу!

— А кто сказал, что ты проиграешь? Ты пей, не думай о мелочах. У тебя есть я для таких дел. Сейчас передохнём, залижем раны, все обдумаем и отрежем голову и Балабеку, и этой змее Князю. Твоя цыпочка будет довольна.

Сергей схватил Виталия за горло и прошипел:

— Она не цыпочка. Не смей о ней говорить в таком тоне, или я сам вырежу твой язык несмотря на то, что ты для меня сделал. Ты меня понял?

— Я понял. Не кипятись и убери руки. Еще не хватало нам с тобой поцапаться.

Что-то твердое уперлось в живот Сергея. Он опустил взгляд: нож-бабочка прижался своим жалом к его телу. Сергей ослабил хватку и отошел.

— Ладно, давай думать. А то мне уже кажется, что в наших поражениях и вправду виноват этот мессия.

Ярослав, сложив руки за спину, мерил шагами свою комнату. Его люди держали оборону, но при этом несли огромные потери. Этого стоило ожидать. Мертвых складировали в кучи, хоронить не было времени. Но ничего, его противник тоже измотан. Они отбросили людей Законника на севере. Демьян почти разбил каннибалов. Крепким орешком оставались только солдаты Черного легиона. Не зря их боялся весь мир.

В распахнувшуюся дверь ввалился Даниил. Лицо грязное, на щеке глубокий порез. Кровь запеклась черным пятном и походила на безобразное родимое пятно.

— Какого черта?! — прохрипел Ярослав.

— Отец, мы их не выбьем. Эти гады хорошо окопались вблизи города.

— Что с лицом?

— Царапина. Мы провели разведку боем.

Князь подошел к Даниилу вплотную и схватил за грудки.

— Какого черта ты полез в пекло? Ты мой единственный сын.

Я стараюсь для тебя. Ты что, хочешь, чтобы тебя убили? Тогда для чего я все это затеял?

— Я мужчина, отец. Люди должны видеть, что я могу возглавить их, — убирая отцовскую руку, ответил Даниил.

— Люди? Глупец. А ну, сядь!

Даниил послушно исполнил приказ, а Ярослав быстро заходил по комнате.

— Люди, Даниил, — это стадо. Ими управлять нужно, а не самому лезть в дерьмо. Храбрость они любят, но войну выигрывают трусы.

— Ты хочешь, чтобы я, поджав хвост, сидел и смотрел, как эти убивают наших?