Апокалипсис

Вдалеке появилась группа гвардейцев во главе с Бесом. Они тащили на привязи троих пленных с мешками на головах. Бес с надменной улыбкой шел впереди, гоняя в зубах тонкую веточку.

— Похоже, твой пес с добычей, — обернувшись к Татьяне, прохрипел Сергей.

— Он любит свою работу.

— Он просто любит убивать.

— В сложившейся ситуации это совсем даже неплохо. Или ты не согласен?

— Великая Татьяна, — Бес склонил голову, приложив руку к груди. —Генерал, — перевел взгляд на Сергея, сделал то же самое.

— Кто это?

— Сами посмотрите, — Бес указал рукой на пленных с язвительной улыбкой, всем своим видом намекая, что генерал будет крайне удивлен.

Сергей подошел к первому, одна рука его была замотана тряпкой, кисть отсутствовала. Резко сорвал мешок с головы и отшатнулся.

— Балабек... — протянул он почти шепотом, ярость сдавила связки. — Мерзкая ты тварь.

Второй пленный поразил уже всех. Виталий зажмурился на секунду от яркого света.

— Ты-ы? Ты? — еле сдерживая гнев, прохрипел Сергей. — Неужели?

— Зашли к нам в тыл и перебили наших солдат. Хорошо, что я вовремя подоспел. Взяли их в кольцо и вырезали, оставили только этих. Так сказать, на развлечение, — смаковал Бес каждое слово. Убивать он любил, и о смерти говорить ему нравилось.

— Как ты мог?! Ладно этот, — Сергей с брезгливостью взглянул на Балабека. — Я же дал тебе все.

Руки сжались в кулаки. Слышно было, как хрустят костяшки под кожаными перчатками. Виталий лишь надменно сплюнул кровавую слюну в сторону. Даже через грязь на лице просматривался огромный синяк под заплывшим глазом. Волосы на виске слиплись от застывшей крови. Сергей сдернул мешок с последнего. Лицо парня показалось знакомым, но он не мог вспомнить, где его видел, и вопросительно посмотрел на Беса.

— Сын Князя, — тут же ответил тот. — Хотел застрелиться, да не рассчитал патронов в обойме.

— Сын Ярослава? — Сергей развел руки в стороны. — Какого хрена тут вообще происходит? Почему его сын оказался у нас в тылу вместе с этими? — он не смог произнести даже их имен, а только скривил лицо, с отвращением смотря на плененного Виталия.

— Садар эм, — Балабек дернулся к Татьяне с перекошенным злобой и бессилием лицом. — Твоя тварь подохнуть. Как и твой бывший пес. Слышишь? Сам дьявол идет за твоя душа.

— Он обожрался дряни, о великая. Кочевники, чего с них взять? Вечно жрут свои коренья для храбрости, — усмехнулся Бес. — Вы можете не переживать: я смогу защитить вас хоть от дьявола, хоть от бога, хоть от мессии.

Кончики губ Татьяны слегка поднялись вверх, рисуя на ее лице еле заметную улыбку. Сергей прожег Беса ревнивым взглядом.

— Вы лишить меня моего народа. Александр был велик. Вы не чета ему. Его хозяин отомстит вам за все. Садар эм. Вы отступили от истинной веры. Никто не может скрыться от его гнева.

— Бес, вырви ему язык.

Дважды просить палача не пришлось. Бес с размаха ударил азиата. Кочевник согнулся и упал. Бес вскарабкался на него, вспорол ему глотку и, просунув руку в разрез, вытащил наружу язык, ловко отделил его от тела. Поднявшись, он протянул трофей девушке.

— Я же не сказала убить его, тупая твоя голова.

— Простите, — Бес склонил голову, прижал к себе руку, державшую язык Балабека.

— Что здесь происходит? — Сергей обернулся к Татьяне и указал рукой на еще дергающееся тело. — Это мои пленные. Почему ты не советуешься со мной, когда что-то решаешь?

— Потому что ты тупой идиот, — рассмеялся Виталий и тут же получил в морду от стоявшего рядом гвардейца, который лишил его двух передних зубов.

— Ты тоже не советовался со мной, когда решил заключить сделку с этим, — она кивнула на сплевывающего кровь и зубы наемника. — Можешь теперь делать с ними все, что захочешь, только принеси мне голову Марса. Или я возьму вместо его головы твою. Или его голова, или твоя! — Она развернулась и пошла прочь.

Сергей еще какое-то время смотрел ей вслед, не понимая, пошутила она или сказала всерьез. Та, ради которой он пожертвовал всем и предал всех, просто вытерла об него ноги. В присутствии солдат гвардии.

— Тебе никогда не стать Луцием. Ты ничтожен. Ты был хорош, только выполняя приказы, но ты никогда не сможешь командовать, — Виталий раскрыл в улыбке щербатый окровавленный рот.

Сергей вздрогнул. Словно очнулся от дурного сна. Он обернулся и подошел к наемнику, не спеша вытащил у него из кармана нож-бабочку, сделал несколько оборотов.

— Знаешь, я любил генерала. Всем своим сердцем. Он спас меня, обучил всему. Но так случилось, что между нами встала она.

— Все зло из-за баб. Как это банально. Мир висит на волоске, а ты ведешься на ее милое личико. Ты ничтожней, чем я думал, Сергей.

— За нее я бы убил даже родную мать. Единственной моей ошибкой было то, что я поверил тебе. Интересно, ты воюешь за всех или только за себя? В чем смысл всего этого, Виталий?