Апокалипсис

Часы ползли один за другим, длинные, вязкие, бессмысленные. Катя только иногда приходила в себя, просила пить. Называла его Шоном.

Наутро она открыла глаза, попросилась на свежий воздух, сказала, что здесь ей нечем дышать. Он закутал ее потеплее, поднял на руки и вышел из дома.

— Давай погуляем, — еле произнесла она.

Погуляем? В этом безумном, проклятом мире — погуляем? Марс закивал головой и понес Катю вперед. Она смотрела на низкое серое небо. Худое тело почти ничего не весило. Марс шел и не мог на нее насмотреться, словно чувствовал, что она уходит от него, старался запомнить все черты ее лица. За ними, держась на приличном расстоянии, двигалось людское стадо. Шли долго, пока девочка вдруг не попросила положить ее на снег. Он понял каким-то внутренним чувством, что жить ей осталось совсем недолго, и на глаза навернулись слезы.

— Ты что, Марс?

— Ничего, — еле сдерживаясь, осипшим голосом выдавил он. — Все нормально.

— Марс?

— Да.

— Что это?

— О чем ты?

— Вокруг твоей головы? — она протянула руку к нему, пытаясь дотронуться до чего-то неосязаемого. — Она светится. Словно вокруг твоей головы шапочка.

— Тебе кажется.

— Да нет. Точно. Точно светится.

— Хорошо. Пускай будет по-твоему, — он провел рукой по ее личику.

Катя взяла его за руку, прошептала:

— Может, ты и вправду мессия?

— Тогда бы я смог помочь тебе. А я не смог.

Девочка из последних сил приподнялась, стараясь заглянуть за спину Марса. Посмотрела на людскую массу.

— Марс, а что со мной произошло? Я ничего не помню.

— Ничего, — он крепче сжал ее руку. — Ты просто немного приболела, тебе нужно отдохнуть. Ты поправишься. Обязательно.

— Нет. Не поправлюсь, — она с улыбкой посмотрела на него с выражением взрослого, все понимающего человека, словно она прожила долгую жизнь. — Мне холодно. Обними меня.

Марс улегся с ней рядом, прижал к себе и заплакал.

Когда пришел в себя, то понял, что обнимает мертвое тело.

Снег повалил большими хлопьями. Марс долго сидел около Кати, плакал. Сорвал с себя кулончик и надел на нее. Сходил за лопатой и стал копать. Рыл ожесточенно, вгрызаясь в промерзшую землю. Откидывал куски руками, сопел, рыдал и рыл, рыл, рыл.

Два дня оставался рядом с могилой, жег костер, вспоминал лучшее — все, что мог вспомнить, хотя хорошего было и мало. На третий день проснулся оттого, что замерз. Костер засыпало. Было жутко холодно. Он еле поднялся, стряхивая с себя снег. У могилы стояли двое. Марс присмотрелся и не поверил тому, что увидел. Старик Виктор и какой-то незнакомец в странной одежде и доспехах.

— Не уберег, — Виктор присел у могилы и положил руку на холмик.

— Он не с девчонкой возиться сюда послан, — незнакомец заговорил знакомым голосом, тем самым, который Марс слышал в своей голове.

— Силой нужно уметь распоряжаться, Марс. Тебе была дана сила. Как ты ей распорядился?

— Нормально он ею распорядился. Он бог. А вон его паства, — незнакомец шагнул к нему. Марс вытащил меч, выставил вперед. — Да брось! — человек в доспехах схватился голой рукой за лезвие, дернул на себя, подтягивая Марса ближе. — Так-то лучше. Негоже богу скулить.

— Он спаситель, — вмешался Виктор.

— Спаситель кого?

Марс смотрел не моргая. В голове каша. Что это? Галлюцинация? Он умер? Сошел с ума? А мертвый Виктор продолжал настойчиво спорить с незнакомцем. Наконец они о чем-то договорились. Незнакомец грубо развернул Марса за плечи так, чтобы тот видел стоянку людей:

— Посмотри на них. Мы создадим новый легион. Ты возглавишь его и завоюешь мир.

— Какой мир вы завоюете? На земле почти никого не осталось. Нужно спасать эти остатки. Марс, тебе нужно научить их жить по правилам, вернуть им былой человеческий вид. Научить их прощать, любить, сострадать. Ты потерял всех, кто был с тобой рядом, но обрел гораздо большее. Они верят в тебя, надеются на тебя. Помоги им стать лучше. Помоги им не стать такими же, как и ты.

— Конечно. «Научи их сострадать», «научи их быть лучше». Да обернись и посмотри на могилу. Сможешь? Сможешь побороть в людях звериное начало? Обуздать их похоть и низкие желания? Только богом можешь ты для них стать. Лучше кнут, чем пряник. Кнута они слушаются. Людей нужно наказывать, а не жалеть.

Меч вывалился из рук. Марс обхватил голову руками и бессмысленно побрел куда-то, рыча и хрипя, словно зверь. Упал, пополз на четвереньках, поднялся и расхохотался нечеловеческим голосом. Впился руками в снег и завыл, как безумный.

— Он вернется за мечом, — спокойно произнес Анатас, наблюдая за Марсом.

— Думаешь, он настолько глуп, чтобы наступить еще раз на те же грабли? — проговорил человек в белой тоге.

— Они жаждут сравняться с нами. Ни одна потеря, ни одно переживание, ни одно горе не уничтожает в них стремление быть лучше других. Только это «лучше» порой очень извращено в их понимании. На протяжении всего времени они только и делают, что убивают друг друга. Нужно просто довести их желания до логического завершения.

— Посмотрим.