Апокалипсис

Двое суток ехали без отдыха. Луций сидел на своем месте мрачнее тучи. Кате даже показалось, что он немного постарел. Усталый, изможденный, не тот, что был при первой их встрече. Генерал почти ничего не ел. Он снимал перчатки, смотрел на руки, словно не на свои, кутался в плащ и дрожал в ознобе, будто некая болезнь сжигала его изнутри. За двое суток ни единой души, но все равно не покидало ощущение, что за ними следят люди Князя. От этого Кате становилось жутковато.

Чем дальше ехали на юг, тем меньше становилось снега. Вскоре добрались до окраин земель, подконтрольных Князю. Наткнулись на выжженное поселение, скорее всего служившее опорным пунктом. Черное покосившееся ограждение еще дымилось — по всей видимости, напали не более суток назад. Катя встала и облокотилась на борт грузовика. Слой пепла устилал все вокруг. Просматривались следы лошадиных копыт. Повсюду были разбросаны остатки коробок, мешков и вещей, рваных и полусгоревших. Всё, что не утащили нападающие, уничтожил огонь. Генерал привстал, окинул взглядом местность и сел обратно. Неподалеку виднелось место казни — вбитые по кругу в землю столбы. Людей привязали к ним и заживо сожгли. Обуглившиеся фигуры, скрюченные в страшной агонии, застыли навечно.

— Нравится? — Луций внезапно обратился к девчонке.

Та вздрогнула и замотала головой.

— Так зачем смотришь?

Она пожала плечами.

— Смерть прекрасна, если, конечно, взглянуть на нее под своим углом. Видишь? Есть те, кто намного хуже нас. Хуже меня. И я думаю, ты знаешь, о ком я.

— Я в этом сомневаюсь, — тихо ответила Катя и снова устремила взгляд на страшную картину.

— По-моему, я предупреждал тебя насчет бурчания? Или, быть может, ты хочешь остаться без языка?

— Я сказала, что сомневаюсь в том, что они хуже вас. Разве люди могут сравниться в своих деяниях с дьяволом? — обернувшись, выкрикнула Катя. Луций склонил голову набок и закатился от смеха. — Они все хотели жить, как и те, на мосту.

— Да, ты права. Умирать никто не желает. Наверное, ты хотела, чтобы на этом столбе сейчас болталось мое тело, не так ли?

— Куда вы меня везете?

— В мир, который ты не видела. В мир, который мы хотим создать. Здесь все затухло и захирело. Тут нужно наводить порядок. Порядок Нового Рима.

— Убивая беззащитных?

— Нет, уничтожая слабых и никчемных. Тех, кто сам широкой поступью идет в ад и тащит за собой остальных. Тех, кто верит, что зверь может спасти планету.

— Два дня назад вы были слабыми.

Лицо Луция изменилось. Глаза налились кровью. Рука невольно легла на рукоять меча, обхватив голову змеи.

— Думаешь, я так все оставлю? Смирюсь с этим? Меня ударили по одной щеке, а нужно было убивать. Я не прощаю и не забываю оскорблений, а уж тем более не подставляю вторую щеку. Люди Князя пришли бросить вызов, оскорбить, унизить. У них это получилось. Война все равно была не за горами. Они ее просто приблизили. Я хотел разделаться сначала с твоим дружком, так как он угроза куда более страшная, чем Князь, а уж потом заняться Ярославом. Что ж, придется все делать параллельно. Скоро мы приедем в Новый Рим и ты все увидишь сама. А пока дыши полной грудью. Иногда смерть приходит внезапно.

Катя по инерции отползла назад и уткнулась в тело Самурая. Тот сидел, скрестив руки на груди. Глаза закрыты, голова опущена на грудь. Его вообще не интересовало происходящее. Он спал. Тело качалось в разные стороны, издавая еле слышное сопение.

С наступлением сумерек они въехали на территорию, подконтрольную «Огненным братьям», и спустились с крутого берега, продолжив движение по руслу реки. Раньше она была широкой, метров триста. Теперь посередине протекал небольшой серый вонючий ручей. Справа у берега лежала на боку догнивающая баржа. Корпус проела ржавчина, внутренние перекрытия торчали, словно ребра древнего животного. Ветер, попадая в ее чрево, поднимал страшный вой, дополняя жуткое зрелище. По обоим берегам сухостой в два человеческих роста при каждом дуновении ветра шевелился, потрескивая стеблями.

По настроению тех, кто не спал, можно было понять, что ехали по своей земле. Расслабились, сняли шлемы, поставили оружие на предохранители, стали общаться. Впервые раздался смех, солдаты шутили, травя байки.

Генерал набросил капюшон, откинулся и задремал. Катя долго смотрела на него. Она терзала себя мыслями о том, человек ли он. Вспомнила, как острое лезвие резало плоть. Разве может быть такое на самом деле? А не показалось ли ей все тогда? Вот он перед ней из плоти и крови. Всего лишь человек. Безумный, жестокий, в конце концов, страшно пугающий, но все же человек. Или она ошибается? Снова перед глазами меч медленно скользит по руке, вспарывая кожу и мясо, обнажая кость. Кровь льется ручьем и останавливается через мгновение. Людям такое не под силу. Катя вновь посмотрела на генерала. Конечно же, человек. Вот он перед ней, дышит, и даже пар идет изо рта.