Апокалипсис в мировой истории. Календарь майя и судьба России

Сегодня синусоида российско-финских отношений снова ближе к нижней фазе. Наш политик Ястржембский отметил, что «внутри ЕС образовался некий, пока неофициальный, блок государств, в основном состоящий из новых стран-членов ЕС, но к их числу можно отнести и две северных страны, Данию и Финляндию. В последнее время вызывала недоумение позиция Финляндии в некоторых вопросах…»Как понятно из контекста этого заявления, Финляндия присоединилась к «новым» странам ЕС, типа Польши, Литвы, Эстонии в более настороженном отношении к России.

Современный финский писатель Эса Сеппянен начинает с констатации: «У Финляндии с Россией существует и сейчас сухопутная граница длиной более 1000 километров, и огромный город на Неве никуда не делся, а стоит на том месте, которое определил ему в свое время Петр Великий — это факты… В рамках «сказочной ночи в Тамминиеми» (загородное поместье, где принимали Хрущева. — И.Ш.)Кекконен, опираясь на хорошие личные контакты и доверие к себе, согласовал практически без особых осложнений решение о вхождении Финляндии в Европейскую ассоциацию свободной торговли. И совершенно не случайно Хрущев воскликнул во время бесед той «волшебной ночью»: «Вы — фокусник по отношению к нам!..» Но особенность «Линии Кекконена» — так называемый «финляндский парадокс» — состоял в том, что чем лучше отношения с восточным соседом, тем больше у Финляндии возможностей для маневра на Западе».

Кстати, упомянутый Эсой Сеппяненом «финский парадокс» хорошо согласуется с тем, что было уже сказано о «холодной войне». Именно многолетняя заочность нашего противостояния с США, гонки вооружений, приводила к определенной «виртуализации» противника. Тот ради кого, из-за кого прилагались все усилия — постепенно терял реальные очертания, представимость, перетекая… в образ «дяди Сэма» в политических карикатурах.

И тот «финляндский парадокс», набирание хорошими отношениями с СССР очков и преимуществ Финляндией на Западе, это, по сути, заработок в роли переводчика, некоего «медиума»: «Вы там, за морями, почти потеряли представление, с кем вы соперничаете а мы тут рядом, видим, ощущаем, контролируем ситуацию, мы умеем вести дела с источником ваших страхов…»

Потому и в моих «финских картинках» довлеют зрительные, осязаемые, фактурные моменты.

Глава 14. Пиарщик у врат зари

(Продолжение)

Мой внешторговско-финляндский роман исходной точкой имеет, наверно, ту же Олимпиаду.

В 1978 году, когда я на своем факультете экономической кибернетики Московского института управления сдавал сессии, и кроме повышенной стипендии (50 рублей как отличнику), весьма смутно представлял, какие еще могут быть жизненные призы и вехи…

Так вот, в один из дней того 1978 года, в Москве, по Кутузовскому проспекту проезжал в Кремль Леонид Ильич Брежнев (его квартира была, кажется в доме № 26) и… возле дома № 7 он заметил длиннющую очередь.

На «правительственной трассе» понятно, и быть не могло каких-нибудь там «чертановских гастрономов», или «обувных в Свиблово», где такие давки по случаю конца месяца/квартала и «выброшенного» финского или югославского «дефицита», мягко говоря, имели место.

Потребовавшему объяснений генсеку, сообщили, что толпа у дома № 7 по Кутузовскому проспекту, можно сказать — самая наша элита.

Расположено здесь, в доме № 7 — ВО «Внешпосылторг», где все советские граждане, по каким-то причинам получившие на руки валюту (загранкомандированные, спортсмены, артисты…) сдавая ее, получают те самые «чеки Внешпосылторга». На которые потом можно приобретать в знаменитых магазинах сети «Березка» (в Ленинграде, кажется, это были «Альбатросы

») джинсы, обувь, дефицитные продукты… (см. «Торгсин», «Мастер и Маргарита»).

Рутений. Штрихи к коду

Тот самый коэффициент: 4,6

Некоторые правила арифметики и попытки их объезда в СССР 1960–1980 годов