Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

Но эта версия отчего-то не приносит успокоения для Ивана Павловича, интуитивно чувствующего, что тут дело не только в выпуске пара Клавой. – Но что тогда? – задался вопросом Иван Павлович, как вот он, подоспел ответ в виде Клавы, вытирающей рукавом руки с вилкой в ней свой нос, из которого попыталась истечь кровь и даже капнула ей на губу, откуда она была слизана языком Клавы. Ну а сама Клава, не только не выпустила пар, а она всполошена чем-то неизвестным для Ивана Павлович, честно сказать, испугавшегося её такого, заточенного на решительные действия вида. Вот он и не спрашивает её ни о чём, выжидая, когда она сама объяснится.

А Клава, только присев на свой стул и, бросив перед собой на стол выхваченную у Ивана Павловича вилку, но уже со сломанными зубчиками, и откуда-то взявшуюся видеокассету, посмотрела на них усталым взглядом, да и в одно мгновение вся опала в себе – теперь от неё энергичной не осталось и следа, а теперь на Ивана Павловича смотрела потерянная, растерявшая все свои силы девушка. Правда, у Клавы ещё есть силы обратиться к Ивану Павловичу с просьбой.

– Я хочу их видеть. – От сквозящей безнадёжности в словах Клавы, у Ивана Павловича от жалости сердце сжалось, и ему большого труда стоило ей ответить. – Тогда идём. – Говорит Иван Павлович, посмотрев на свои часы. Дальше они поднимаются из-за стола и выходят на улицу из кафе. Где в полную грудь набирают воздух, и … Клава от него ждёт, когда он её поведёт. А Иван Павлович на неё знаково смотрит и, как будто читая её мысли, говорит. – Вы знаете, куда нам нужно идти.

И Клава действительно знает. И она, вспомнив то место у ресторанчика, где ей была назначена первая встреча, больше ничего не говоря, выдвинулась по направлению к этому пункту назначению. А Ивану Павловичу только и осталось, что поспешать за ней. И так всю дорогу, до конечного пункта назначения, того самого ресторанчика, рядом с которым Клава тогда обнаружила эту перевязь для глаз, не подозревая даже об истинном её предназначении.

Ну а дальше, при подходе даже не к ресторанчику, а к той самой лавочке, где тогда сидела Клава и откуда открывается отличный вид на прилегающее пространство у ресторанчика, Клава начала замедлять свой ход до такой степени, что Иван Павлович вначале её догнал после стольких усилий со своей стороны, а затем обогнал, не умея так медленно даже не идти, а пятиться вперёд ногами. И этому резкому сбавлению скорости хода Клавы были свои визуальные объяснения – ресторанчик оказался в поле её видимости, и она там увидела то, что уронило её сердце в самый низ и в результате сковало её ноги, и она с трудом их могла передвигать.

А вот Иван Павлович ничего такого за собой не чувствовал, и он, когда и сам заметил, что скамейка у ресторанчика не пустует, а на ней заняли свои места те самые люди с представленной им Клаве для рассмотрения фотографии, на время забылся и о Клаве в том числе забыл, и не сводя своего пристального взгляда с Тёзки и его визави, девушки с повязкой на глазах, приближался к ним. Когда же расстояние до них в визуальном плане вышло на свою качественную видимую прямую, он остановился за одним из деревьев, и не поворачивая голову, обратился к Клаве, кто по его рассуждению, шла вслед за ним и сейчас находилась рядом.

– Вот и они, сама видишь. – Со вздохом проговорил Иван Павлович, глядя на то, что происходило у ресторана. На что не звучит никакой ответной реакции со стороны Клавы, и Иван Павлович начинает осознавать, что рядом с ним вроде как никого нет. Он оборачивается назад и не видит там никого. И как им понимается, то Клава, как только увидела Тёзку, и не одного притом, как вкопанная замерла на месте и дальше не смогла сделать ни шагу. А когда он от неё вперёд оторвался, то она и убежала отсюда прочь.

– Хм. И что теперь делать? – Задался вопросом Иван Павлович, бросив взгляд в сторону лавочки у ресторана, где тоже было уже пусто.

Глава 18

Не отпускающая заинтересованных лиц своими вопросами.

– Вот что я обнаружил у неё дома. – Говорит рассказчик, выкладывая из карманов на стол перед своими слушателями два разнокалиберных предмета – это листочек бумаги и обручальное кольцо. И всё внимание слушателей в первую очередь обращается к записке.

Рассказчик же расправляет бумагу, служащей в качестве записки, и читает вслух то, что в ней написано: «Верните кольцо по своему назначению, с фактами предательства в придачу. Меня же не ищите. Я ушла». После чего он обводит взглядом своих слушателей, и уж никто и не знает, что он от них ждёт.

А слушателей такая концовка его рассказа не удовлетворяет и они вопросительно взволнованы. – И это всё?! – выражают своё неудовлетворение рассказом слушатели. – Нет, так не пойдёт. Мы хотим знать, что с ней дальше сталось. – Требовательно спрашивают с рассказчика его слушатели, потративших столько своего личного времени на всё это дело, а от них ещё утаивают итоговую концовку.