Аполлинарий-2: Дорожная история

– Я чувствую только одно – это желание грохнуть шутника Остапа! – взревел Тимоха.

Звук в замкнутом пространстве получился особенно громким и пугающим. Раскатистое эхо отразилось от стен и заметалось по узкой шахте в поисках выхода. Послышалось нарастающее хлопанье крыльев.

– На пол! – скомандовал Тимоха. – Летучие мыши!

Майк пригнулся к полу, прижав лапы к ушам, чувствуя мощный поток воздуха над собой. Где-то впереди что-то с грохотом упало, и сразу стало очень светло, словно поток летучих мышей выбил глухую заслонку, закрывающую вход в шахту. Скорее всего, так оно и было.

Майк, щурясь, посмотрел на синее небо, ограниченное широким прямоугольником. Повернулся и разглядел зажмурившегося от дневного света Бореньку и исцарапанного Тимоху.

– Уходим! – Майк повернулся и от неожиданности отпрянул.

Прямо перед ним, зацепившись за деревянные опоры потолка, вниз головой висела летучая мышь. Рукокрылый, обняв себя серыми перепончатыми крыльями, смотрел на Тимоху.

– Тимоха?! Это ты, что ли, гнида хвостатая?!

Тимоха с досадой отвернулся и глухо прошипел:

– За базаром следи, Бэт! Не надо меня так называть!

– Я могу тебя называть так, как ты того заслуживаешь! Вездессун вшивый!

В проем влетели несколько летучих мышей, значительно крупнее, и повисли вниз головами, уцепившись за балку.

– Узнаете котяру? – властно спросила Бэт.

– Узнаем, королева, – синхронно прошелестели мыши.

В светлом проеме показался Остап и недовольно проверещал:

– Я не понял, кто открыл калитку?! Как говорится: в гостях гостить – не свою волю творить!

Королева летучих мышей даже головы не повернула, лишь властно бросила:

– Свали!

Остап поднял косые глазки к потолку и, увидев летучих мышей, сразу же отступил и поднял лапки в капитулирующем жесте.

– Понял! Как говорится: понял – не дурак, дурак бы не понял!

И тут же исчез.

Бэт снова посмотрела на Тимоху.

– Ты меня кинуть решил, ссыкун задиванный?!

– Бэт, я тебе еще раз говорю: за базаром следи! – прошипел Тимоха.

В шипении этом не было свойственной Тимохе воинственной агрессии – чувствовалось, что кот ее побаивается.

Майк шагнул вперед, загораживая Тимоху.

– Уважаемая Бэт. Можно узнать, чем Тимоха заслужил такое обращение?

Летучая мышь улыбнулась. Так, во всяком случае, показалось Майку.

– Какой вежливый котик. Кто ты?

– Майк.

– Из блатных?

Кот помотал головой.

– Это сын Аполлинария, – подал голос Тимоха.

– Ух ты! Того самого Аполлинария, который насовал вам, блатным, у реки?! – удивилась Бэт.

– Да.

Королева повернулась к подданным. Те расправили крылья и снова завернулись, что, вероятно, означало удивление.

– Хорошо, объясню тебе, Майк. Этот кусок… этот Тимоха и остальные коты зализывали тут раны после того, как твой отец разбил всю их банду у реки. А здесь все принадлежит мне, это мои владения. За то, что они тут жили, и за свою безопасность Тимоха обещал мне виноград.

– А зачем вам виноград? – удивился Майк. – Я думал, вы всяких насекомых едите?

– Я веган. Может, поэтому дожила до сорока. Так вот, Тимоха спокойно тут пересидел, подлечился и ушел, а виноград я жду до сих пор. Смекаешь? Вижу – смекаешь. Глаза умные.

– И сколько? – деловито спросил Майк.

– Тимоха обещал два килограмма.

– Будет!

– Какой молодечик! – заколыхалась от смеха Бэт. – Знаю тебя всего две минуты, но почему-то верю!

Майк скромно опустил глаза.

– Можно вопрос?

– Тебе – можно! – великодушно разрешила Бэт.

– Вы сказали, что вам сорок. И вы всю жизнь тут живете?

– Всю жизнь. Я даже помню то время, когда эти рудники функционировали.

– А вы Авиценнову корову видели?

Королева летучих мышей задумалась. Похоже, вопрос застал ее врасплох.

– Неожиданно. Майк, я врать тебе не буду: не видела. И никто из моих не видел. Но слышала, что существует такая корова, чье молоко лечит всё.

Майк тяжело вздохнул.

– Все слышали, но никто не видел.

– А зачем она тебе?

– Человеку помочь надо. Болеет.

– Человеку? – Бэт немного подумала и вдруг совершенно буднично предложила. – Если хочешь, могу в твоего человека плюнуть. И остальным прикажу – нас пятьсот.

Майк озадаченно повращал глазами. Соломон Петрович – далеко не подарок, конечно, и его не все любят, но зачем плевать в больного человека?

– Думаю, не надо, – вежливо отказался кот.

– Смотри сам, Майк. Но если надо будет в кого-нибудь плюнуть – обращайся.

– Спасибо, буду иметь в виду. Мы пойдем?

– Ты и хомяк – идите. А вот Тимоха останется, пока у меня не будет винограда. Майк, пойми, ты мне глубоко симпатичен, но…

– Но, как говорится: доверяй, но проверяй, – вздохнул Майк.

– Ты умный кот.

Майк посмотрел на Тимоху, а тот даже не решился посмотреть ему в глаза.

– Мы туда и обратно. Боренька, залезай.

Хомячок проворно вскарабкался ему на спину.

– Не прощаемся, Бэт, – Майк глянул на потолок.

– Тебя проводят, Майк.

Майк вышел из темницы и глянул на небо, черное от летучих мышей. Да, не меньше пяти сотен – Бэт не обманула.

Но крысы его поразили больше: все они стояли неподвижно, на задних лапах и склонив острые мордочки. Директор мусорного полигона Остап Эдуардович подобострастно выгнул спину.