Аполлон на миллион

– Что там один жеребец? – засмеялся Петр Андреевич. – Кое-кому из красавиц удается, повернув руль, затормозить на МКАДе не один десяток машин. А это сколько лошадей? Доченька, догадываешься, к чему я разговор о браке завел?

Я прикинулась дурочкой.

– Просто хорошая тема для светской беседы.

– Мама и Петр Андреевич подали сегодня заявление в загс, – сообщила Лори.

Я изобразила радость.

– О! Поздравляю! Когда свадьба?

– Одновременно с… – завел «папенька», но невеста живо его остановила.

– Мы еще с Дашенькой побеседуем на эту тему. А где Феликс?

– На семинаре, – ответила я, – вернется поздно.

– Анфиса, где Дашин чай? – возмутилась Зоя Игнатьевна.

– Спешу, ваше высочество, – донеслось из кухни, – тащу, как положено, подаю красиво.

Я обернулась и увидела Фису, вплывающую в дверь. В руках она держала круглый поднос, на нем высился фарфоровый чайник, а также стояли чашка и нечто, прикрытое белой льняной салфеткой.

– Зачем взяла парадную посуду? – вырвалось у меня. – Нет нужды сегодня вытаскивать сервиз на двадцать четыре персоны, им пользуются, только когда приходит большое количество гостей.

– Хозяйка велела брать хорошие тарелки, а не затрапез обдерганный, – выдала Анфиса.

К моим щекам прилила кровь. Я понимаю, что бесполезно воспитывать тех, с кем живешь под одной крышей, человека не переделаешь, а ты испортишь кучу нервов. Но это уж слишком, надо тактично дать понять бабке Феликса, что она находится в Ложкине на правах гостьи. Но не делать же старухе замечание в присутствии Игоря, Лори, «папеньки» и Анфисы?

– Хорошо обученная горничная подает чай молча, – процедила Зоя Игнатьевна. – Вы плохо изучили данную вам литературу. Книга написана простым доступным языком, я удивлена, что вы не разобрались в тексте.

– Все заучила, – принялась оправдываться Фиса. – Но Даша спросила – я ответила.

Зоя Игнатьевна закатила глаза.

– Щаз, щаз! – засуетилась домработница. – Заново войду.

Фиса попятилась в кухню, затем вырулила в столовую, двинулась ко мне и замерла на полпути, воскликнув:

– Ой, крендель!

– С корицей? Обожаю их! – обрадовался Гарик. – Мамуля, ты велела испечь завитушки?

– Нет, дорогой, но, если хочешь, их сейчас испекут, – нежно прокурлыкала старуха.

– Крендель… – забормотала Анфиса, – крендель… нога вперед…

Домработница взяла поднос в одну руку, второй приподняла юбку, вывернула правую ступну, левую отставила в сторону и начала приседать, бубня себе под нос.

– Делаем медленно, подбородок вверх, спина прямая, улыбаться нельзя, лицо серьезное… ниже… еще ниже…

– Дорогая, у тебя получился образцовый книксен, – поспешила я похвалить Анфису, – остановись.

– Не-а, – возразила она, – колено должно коснуться пола. Сейчас, осталось чуть-чуть… Вы нетерпеливая, мешаете правильной подаче вечернего успокаивающего напитка.

Из коридора донеслось сопение, в столовую вбежали мопсихи, которые до этого гуляли по саду. Увидев хозяйку, Роза и Киса со всех лап кинулись ко мне. Я нагнулась, погладила собак и услышала громкое цоканье когтей по паркету и радостный лай. В столовую вихрем ворвалась Мафи. У нее крепко сбитое, напоминающее бочонок тело, стройные лапы, длинный нос и улыбка от одного лопушистого уха до другого. Псина всегда пребывает в прекрасном настроении, энергии у нее на троих скакунов, и нюх ей достался не от папы мопса, а от матери – охотничьей собаки породы бигль. В отличие от Розы с Кисой Мафуся мигом учуяла, что у Анфисы на подносе нечто вкусное, и стала прыгать, пытаясь раздобыть лакомство. Пагль всегда действует по принципу: сначала съем, а уж потом разберусь, что проглотила.

– Фу! – заорал Гарик. – Сидеть!

Ага, с таким же успехом можно попросить пагля спеть партию Ивана Сусанина из бессмертной оперы Михаила Глинки «Жизнь за царя».

Мафи присела, оттолкнулась задними лапами, как на пружинах взвилась вверх, и в эту секунду в столовую медленно и печально прошествовала Афина, на спине которой восседала парочка закадычных друзей: кот Фолодя и ворон Гектор. Умная птица и хитрый представитель семейства кошачьих давно сообразили: дом и сад велики, все лапы истопчешь и крылья устанут, пока из чулана или беседки до кухни доберешься, намного удобнее использовать в качестве трамвая безотказную Афину. Ворон (не путайте с вороной!) умеет разговаривать, а еще он мастер копировать чужие голоса. Например, Гектор, прикидываясь мной, зовет Афину, наивная собака думает, что ее зову я, и спешит к хозяйке. Птица садится псине на голову и приказывает идти, куда ему надо, а по дороге на «трамвай» вспрыгивает кот.

– Эй, ты куда? – крикнула Зоя Игнатьевна. – Блин! Дура! Дура! Блин!

Я вздрогнула. Но тут же поняла: это Гектор прикинулся ректором института проблем человеческого воспитания.

Высказавшись, ворон клюнул Афину в темечко. Псина шарахнулась в сторону и столкнулась с прыгающей вверх Мафи.

– Идиотка! – опять заорала птица голосом Зои Игнатьевны. – Казнить!