Читаем Арабы у границ Византии и Ирана в IV-VI веках полностью

"В одиннадцатом году главенства Ездгерда, славного царя царей, после того как наступили мир и успокоение в церкви Господней, он устроил спасение и покой обществам [собраниям] Христовым, дал власть рабам Божиим открыто возвеличивать Христа в их плоти, в их смерти, в их жизни".47 Это было разрешением исповедовать христианство, открыто отправлять службы, отпевать и хоронить мертвых по-христиански; он разрешил восстановить разрушенные в гонениях церкви. В том же году, благодаря энергии и осмотрительности Маруты, епископа Майферкатского, сумевшего "примирить Запад и Восток", Византию и Иран, был созван собор в Селевкии. Марута был членом посольства империи, направленного к Ездгерду, которого он убеждал смягчить положение христиан. Собор 410 г., в сущности, вел Марута, бывавший в Антиохии, в Малой Азии, в Константинополе и принимавший участие во многих собраниях и поместных соборах, но официально главой клириков Персии был Исаак, епископ Селевкии - Ктесифона. На соборе был утвержден ряд догматических положений и установлен порядок диоцезов, епископских кафедр. Этот собор был подписан 38-ю епископами, из которых 36-е место принадлежит Осии, епископу Хирты.48 Однако его имя не упоминается в списке присутствовавших на соборе епископов, оно было добавлено впоследствии с тремя именами других епископов.49 Добавление имен было обусловлено постановлением самого собора, предлагавшего иерархам, которые находятся в отдаленных епархиях, принять эти постановления и, когда они прибудут в первый раз, подписать их собственной рукой.50 Другой причиной являлось стремление каждой из епископских кафедр считаться наиболее древней, вести свое начало от самых ранних времен распространения христианства; такое стремление было и у епископов лахмидских арабов.

Собор 424 г. был собран католикосом мар Дадишо в селении, названном Маркабта де Тайиайе, т. е. Маркабта арабов, местонахождение которого не определено. Поэтому были высказаны предположения, что в тексте актов собора ошибка и что речь идет о Мабракте, где был храм святого Сергия, находившийся близ Махозе, т. е. Селевкии и Ктесифона.51 На это можно возразить, что ошибка вкралась, таким образом, в самый заголовок актов, а заглавия обычно выписывались особенно тщательно. Кроме того, Маркабта названа "арабской", что было бы совершенно непонятным для селения близ столицы Ирана, а самое имя этимологизируется от корня - ехать верхом, что хорошо соответствует и приложенному определению "арабов".

В числе епископов, принимавших участие в этом соборе, был "Симеон, епископ Хирты арабов" - ;52 его имя занимает десятое место по порядку. Речь идет, конечно, о епископе ставки лахмидских царей и говорит о том, насколько давно христианство утвердилось в среде арабов. Недаром в начале VI в. один из знатных воинов Мундара лахмида возражал ему, говоря, что "не в его время") они стали христианами.

В Селевкии "в Бет Арамайе" в 486 г. был созван собор католикосом Акакием; в числе присутствующих епископов назван Симеон, епископ Хирты, как в заголовке, так и в первом каноне этого собора.53 Его подпись имеется и под актами собора, восьмая по порядку. Как и остальные отцы, он подписался так: "Я, Шемон епископ Хирты, согласен я с тем, что написано выше, и приложил руку и припечатал" - . Епископ Илия хиртский подписался под постановлением собора мар Бабая 497 г., где его подпись девятая по счету. Он приложил также свою печать .54 В заголовке его имя упомянуто, но во вторичном перечислении оно пропущено по ошибке переписчика.55

Деяния собора Барсаумы 484 г. не были включены в сборник постановлений несторианских соборов, так как в Бет Лапате тогда собрались лишь несколько епископов, недовольных патриархом Бабоваем, который вскоре был приговорен правительством сасанидов к смерти. С патриархом Акакием, сменившим его, Барсаума примирился. Он обратился с четырьмя письмами к клирикам Ирана; в первом из них, в заголовке, упомянут в числе прочих епископов Симеон, тогдашний епископ Хирты.56 В основном это письмо содержит признание Барсаумой католикоса Акакия. Во втором письме, обращенном к католикосу, епископ Нисибии сообщает подробности военных действий между Византией и Ираном и просит не ждать ни его, ни других епископов на созываемый Акакием собор, так как в стране голод и засуха.57 Барсаума даже предлагает отложить этот собор на время после возвращения католикоса из посольства в Константинополь. Акакий в годы 485-487 был действительно направлен к императору Зенону Балашем,58 который в некоторых источниках ошибочно назван Перозом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука