Аравия. Прошлое и настоящее

В конце 1928 г. в Йемен для встречи с советским полпредом прибыл шейх одного из южноаравийских княжеств. Суть его просьбы состояла в том, чтобы с помощью СССР попытаться восстановить власть, отобранную у него соперником, поддержанным англичанами. Просьба шейха, по воспоминаниям встречавшегося с ним Н. Белкина, была изложена им в официальном письме на имя советского правительства. Взамен финансовой помощи и предоставления оружия, требовавшихся шейху для возвращения отобранных у него владений, он предлагал Москве «беспрепятственную торговлю в своих землях советскими товарами», обещал сотрудничать впоследствии в военной сфере, в том числе в плане закупок оружия, только с Советским Союзом. Из воспоминаний бывшего сотрудника ОГПУ А. Агабекова явствует, что к просьбе шейха в Москве отнеслись серьезно — ее даже обсуждали на специальном межведомственном совещании в Наркоминделе. Н.Белкин получил указание пригласить шейха в Москву — для предметных переговоров и конфиденциальной беседы (имелось в виду обстоятельно прощупать шейха на предмет его возможного в дальнейшем использования для «развертывания» в Аравии антианглийской деятельности)[58]

.

Впоследствии Москва «по достоинству» оценила филигранную работу в Аравии своих дипломатов и разведчиков, прогнав их через расстрельный подвал на Лубянке (были расстреляны и М. Аксельрод, и Н. Белкин). Волна репрессий, накрывшая Наркомат иностранных дел, создала острую нехватку в кадрах. Профессионалов, знавших арабский язык, историю, обычаи и нравы народов и племен Аравии, практически не осталось.

* * *

Советская Россия и «Остров Арабов» (документальные фаты).

Отправным моментом российско-аравийских отношений так называемого советского периода можно считать Лозаннскую конференцию (ноябрь 1922-июль 1923 г.). Во время встреч и бесед на ней в декабре 1922 г. комиссара по иностранным делам РСФСР Г. В. Чичерина с представителем Хиджаза X. Лотфаллой было достигнуто согласие об установлении официальных отношений. Интересна нюансировка в акцентах сторон. Представитель Хиджаза делал упор на том, чтобы при содействии Г.Чичерина убедить правительство РСФСР поддержать планы создания Великой Федерации Аравии во главе с королем Хиджаза Хусейном и предоставить ему в этих целях необходимую финансовую помощь. Г.Чичерин, в свою очередь, акцентировал внимание на том, что первым шагом в направлении налаживания двустороннего сотрудничества должно было стать возобновление деятельности в Джидде российского консульства[59]. «У меня был сирийский князь Хабиб Лотфалла (христианин), — писал Г.В. Чичерин в записке М.М. Литвинову от 17 декабря 1922 г., — советник короля Хиджаза по иностранным делам и в настоящее время полпред Хиджаза в Риме и в Вашингтоне. Хусейн Первый, король Хиджаза, вполне самостоятелен, никакого мандата Лиги наций на его королевство нет. Он участвовал в нескольких больших европейских договорах; не знаю, есть ли это двурушничество, но, во всяком случае,... ведет он политику создания большой независимой Аравии и фрондирует против Англии. Лотфалла изложил мне... план создания Великой Федеративной Аравии, в которой Хусейн Первый был бы Верховным Союзным Правителем» (5). Строил X. Лотфалла, по словам Г.В.Чичерина, «самые фантастические планы»; ратовал за участие Москвы в создании «союза аравийских земель»; говорил о том, что «помощь и поддержку в этом деле обещал ему лично Муссолини», и что такие же «настроения царят и в Америке». Как бы то ни было, но X. Лотфалла уже во время второй встречи с Г.В.Чичериным передал народному комиссару по иностранным делам «текст секретного договора» по данному вопросу и «предложил подписать его».

Играя на заинтересованности Хиджаза в Москве, Г.В. Чичерин поставил перед Х.Лотфаллой вопрос о «незамедлительном возобновлении деятельности российского консульства в Джидде». Завязалась классическая дипломатическая игра. Г.В.Чичерин руководствовался при этом, как он отмечал в той же записке М.М.Литвинову, задачами «восточной политики Новой России». Для их успешной реализации требовалась компетентная и максимально полная оценка на месте стремительно нараставшего на Арабском Востоке национально-патриотического движения. «При нашей мусульманской политике, — писал Г.В.Чичерин, — нам, по-моему, необходимо иметь человека в самом центре мусульманского мира» — в Хиджазе. Консул в Джидде, являющейся морскими воротами в Мекку, через которые «все паломники проходят», имел бы в таком случае, подчеркивал Г.В.Чичерин, уникальную возможность «держать перед глазами» и анализировать те важные, но «ускользающие из сферы внимания Новой России политические процессы, которые разворачиваются в мусульманстве» (6).