Арбитражный десант

– Но вкладчики в самом деле почуяли возможность вернуть деньги. Они ж за свои кровные на улицы выйдут. Да поймите, Марк Игоревич, мы попросту подставим того же президента. Меня ж после этого попрут.

– И правильно сделают! Бобровников нагнулся вроде бы за уроненным карандашом, а на деле, чтоб Онлиевский не увидел выражения его лица. Сглотнул с усилием и вновь появился над столом, уже безмятежно-лучезарный:

– Имейте в виду, когда уволят, за трудоустройством к вам приду. Уж не обессудьте.

– Не уволят, – при виде изъявления покорности Онлиевский смягчился. – Раз до сих пор не поперли, так теперь и смысла нет. Иначе для чего я тебя тут сохранил?

Он снисходительно отреагировал на изумленный взгляд собеседника.

– А ты полагал, святым духом, что ли, держишься? Надо знать благодетелей. Онлиевский внезапно задумался.

– Впрочем ладно. Насчет возврата лицензии – это ты и думать не моги. Головой отвечаешь. А вот в чем ты, пожалуй, прав: центробанк без нужды подставлять не стоит. Заявление в арбитраж я сам обеспечу. Тем более на такой случай схемку приготовил, – к облегчению Бобровникова, объявил он. – Хотя, может, и вовсе банкротить передумаю. Он заметил недоумение Бобровникова.

– Что? Считаешь – непоследователен? И не ты один! Только тут не непоследовательность. Тут – нелогичность. А нелогичность – сие проявление высшего интеллектуального пилотажа. В нелогичности всегда есть логика. Только посторонним недоступная. Прикинь: «Возрождение» сегодня – это что? Мясистая, плодоносящая, дающая жирное молоко корова. Можно, конечно, забить. Мяса будет вдоволь. Но только мясом делиться с другими придется. А главное, ни молока, ни приплод больше не получишь.

Бобровников понимающе кивнул. Но Онлиевский любил ударную мысль обсосать до конца:

– Начать сейчас банкротить – значит, распродавать имущество. И когда Рублев наконец запросит пощады, банк уже восстановить будет нельзя. Неликвиден. Но пока еще можно. Востановить и запустить.

– А долги тоже на себя переведете?

– Еще чего! Создал специально в Свердловске банчок, на который все вкусненькое и перекачаю.

– А как же западники? У них ведь в «Возрождении» под миллиард долларов зависнет? Крику будет! На всю Европу.

– А не хрен соваться куда ни попадя! – огрызнулся Онлиевский. – Больших процентов захотели. Вот и влипли, лохи.

– И вкладчиков туда же? – в тон ему догадался Бобровников.

– В шлюпке на всех не рассчитано.

Бобровников едва заметно подался вперед:

– А если Рублев все-таки не согласится уступить? Он упрям!

– Упрям, – сквозь зубы признал Онлиевский. – Тогда и впрямь придется банкротить. Но это – морока! Да и прибыль совсем не та. Чтоб комитет кредиторов возглавить, придется долги скупать. А такие расходы у меня в смете не заложены. Так что если вынудит, буду беспощаден.

Выпуклые его глаза покатились из орбит, так что собиравшийся пошутить Бобровников прикусил язык.

– Да, и насчет антипиара, – вернулся Онлиевский к предложению Бобровникова. – Прежде всего с ключевых мест недругов убрать надо. Холину эту зарвавшуюся… Распустили баб, каждая пигалица судьбоносицей себя почувствовала. Положим, сами объявили демократию. Хочет девка бредить, пусть бредит, раз ей заплатили. Но зачем же ее в эфир выпускать? На избирателя будущего на прямую наводку выводить? Она что, лично на меня наехала? Там про меня слова кривого нет. Одни намеки. Они ведь президентскую администрацию, руку кормящую куснуть норовят. И это перед выборами. Так чья забота осадить? Улавливаешь подтекст, нет?

Онлиевский погрозил маленьким волосатым кулачком. Улыбнулся понимающему кивку Бобровникова.

– То-то. Черт вас знает, вроде взрослые собрались дядьки. А чуть что нестандартно, у вас сразу проблемы вырастают. Закостенели от всевластия, потому думать разучились. Вот хоть ты! Сильно отработал в прошлые выборы. А где сейчас свежие идеи? Не вижу и не слышу.

Бобровников ощутимо напрягся: когда казалось, что причина визита олигарха выявлена до конца и конфликт, слава Богу, вроде, исчерпан, он вдруг развернул разговор совсем в другом, неизмеримо более важном для Семена Бобровникова направлении.

– О выборах думаешь? – Онлиевский показал на груду сваленных на углу стола схем, которые, оказывается, давно заметил и – что удивительно – разглядел. – Только пустое это все.

– Нет пока генеральной идеи, – удрученно подтвердил Бобровников.

– В этом направлении искать бессмысленно, – согласился Онлиевский, быстро перебирая пачку. – На Дедушку ставить нельзя. Выдохся, выперделся. Да и со здоровьишком – того и гляди на погост угодит.

Он пытливо глянул на Бобровникова, который от такой откровенной крамолы, высказываемой без стеснения официальному лицу, да еще прямо в его кабинете, вроде как задохнулся. На деле – быстро соображал, как себя повести дальше.

Онлиевский следил за ним с любопытством, продолжая одну за другой отбрасывать схемы.

– Ладно, ладно, шутю я так, – успокоил он. – А в чем не шучу – не проходной он нынче.

Тут он хмыкнул, разглядев на одной из схем собственную фамилию.