Ardis: Американская мечта о русской литературе

Может быть, действительно не надо, коль скоро у нас есть рассказ самого Карла. Или Эллендея имела в виду что-то другое? Так или иначе, их роман развивался стремительно с января 1967 года, как раз когда хит Hello, Hello группы Sopwith Camel был у всех на слуху. За это время распались оба брака, дети Карла остались с Джанет, а уже 15 апреля 1968 года Проффер сообщает Набокову об Эллендее как о своей жене. Достопамятное примечание 30, разумеется, отсутствовало в рукописи «Ключей», которую Карл отправил писателю в августе 1966 года: вероятно, несколькими неделями позже Проффер впервые увидит Эллендею. Поэтому ему и пришлось объясняться теперь, в письме, сопровождавшем экземпляры уже напечатанной книги. Примечание 30 стало продуктом молодого и безрассудного романа, равно как и посвящение всей книги: for Ellendea.

Эллендея родилась 24 ноября 1944 года в Филадельфии и окончила Мэрилендский университет в Колледж-Парке в 1966 году. «Мой путь был другим. К тому времени, как мы познакомились, я уже много читала: и дрянь, и хорошие книги. Своего настоящего отца я не знала, он был архитектором, мой отчим – ракетный ученый, мать – психолог, она читала, имела склонность к культуре, но никто в семье не изучал языки. Как и у Карла, родители были в ужасе, что нашим предметом изучения стала Россия. Кому это нужно? Они считали, что мы шпионы. Как еще объяснить столь ненормальный выбор?! Но вернемся в мое детство. Мне 12 лет. Я не знаю, как это случилось, это было в воздухе – слово „Достоевский“. Я прочла „Преступление и наказание“ и поняла: Достоевский – невероятный русский писатель. Это был шок. И дальше, когда мне исполнилось шестнадцать, я прочла Толстого. Но все те годы я занималась французским языком, русский найти было невозможно. Правда, однажды, когда мне исполнилось шестнадцать, наш преподаватель математики открыл русский клуб, мы начали изучать алфавит, но так и не закончили, остановились на середине. Но он дал мне почитать Маяковского на английском. Итак, мои первые три точки – это Достоевский, Толстой – я читала его на пляже так: „Хватит войны! где Наташа?“ – и перелистываю, перелистываю – и, наконец, Маяковский. Я прочла его „Флейту-позвоночник“. И вот я в университете, я занимаюсь языками, изучаю сразу шесть языков, в том числе китайский и русский, пока мой преподаватель не велел бросить китайский. И параллельно идет русская и французская литература, и последний год – двадцатый век французской литературы. Я считала, что это всe говно. В это время мы уже читали Бабеля, разных русских писателей, и я приняла решение поступать в аспирантуру всe-таки на русское отделение. Видишь, мой путь в русскую литературу более прямой, нормальный. А то, что случилось с Карлом, удивительно».

1 мая 1968 года Набоков сообщает Профферу, что работает сейчас «над огромным новым романом»⁹⁸. Это была «Ада», которая очень скоро совершит свое невероятное путешествие в Москву, в гостиницу «Армения». А 22 июля 1968 года Проффер пишет супругам Набоковым: «Поскольку я не знаю, с каким именно выражением вы говорили как-то раз о постоянном потоке наезжающих к вам блестящих американских интеллектуалов, я чувствую некоторую неловкость, и всe же: в будущем году мы с женой планируем провести несколько месяцев в Советском Союзе и будем в Европе несколько раз – ориентировочно в первую неделю февраля, первую неделю июня (в ожидании разрешения советских властей) и в начале сентября. Могли бы мы встретиться с вами?»⁹⁹

Ответ подписала Вера Набокова: «Здесь всегда рады блестящим американским интеллектуалам»¹⁰⁰. Следующее письмо Карла придет в Монтрё уже из гостиницы «Армения».

Но перед этим благодаря Набокову произошло еще одно важное событие в жизни Профферов, от которого тянутся нити ко всем прочим их встречам и знакомствам в Москве и Ленинграде в следующем, 1969 году. «У нас было рекомендательное письмо Надежде Яковлевне (Мандельштам. – Н. У.

) от Кларэнса (Флитвуда) Брауна, известного американского слависта, который первым стал заниматься творчеством Мандельштама. Это нас Набоков с ним свел», – вспоминает Эллендея. C ним-то они и встретились в Нью-Йорке накануне отлета в Москву.

Глава VI

ОПАСНЫЕ СВЯЗИ

По сравнению с первым визитом Проффера в СССР в 1962 году в стране многое изменилось. Оттепель закончилась. Уже в 1962 году Хрущев разнес выставку художников-авангардистов в Манеже, вскоре он обрушится и на молодых писателей. В 1963 году началось преследование Иосифа Бродского, прозванного газетой «Вечерний Ленинград» «окололитературным трутнем». В начале 1964 года состоялся суд, который приговорил поэта к пяти годам принудительного труда в деревне Норинская Архангельской области. Правда, в сентябре 1965 года его освободили, вероятно, под давлением Жана-Поля Сартра.