Арена

Холода он не чувствовал, у Сеттерфилдов горячая кровь, бежит по венам и приговаривает: «они должны быть как огонь», — это тоже из маминого фольклора. «Сеттерфилды — древний род, выходцы с самого севера: каменные замки высоко в горах, снег, лавины, сосны вековые — ни одному королю не подчинить себе Сеттерфилдов; но холод в этих замках тот еще», — такие она рассказывала на ночь сказки; поэтому Эдмунд идет без пальто и говорит себе, что все в порядке, что городской холод ему — как укус комара. «Подарки, покупаем, покупаем, парень, не проходи мимо», — высокий негр в шапке Деда Мороза продает бусы — классные бусы — стеклянные, разноцветные, в сотню рядов некоторые, африканские колдунские; Эдмунд шарит по карманам — ему приглянулись черно-желтые, черный — атласный, блестящий, а желтый — темный, медовый, густой, горячий; но мелочи совсем чуть-чуть, ему бы еще такси поймать, — и качает головой, просто смотрит и запоминает сочетания цветов, идет дальше; центральная улица — сплошные кафе и рестораны — золотые окна со шторами винного цвета, девичьи силуэты в черных облегающих платьях: одна нога на другой, туфля на высоком каблуке раскачивается, рука изящная, с браслетом тонким, цепочка, узор из стразов — цветок или знак зодиака, — словно из картона черного бархатного вырезана; Гермиона такие режет в пять секунд, когда делает свои картинки, — из бумаги черной и золотой, кусочков ткани, засушенных листьев и раздавленных в сверкающее напыление елочных игрушек. Эдмунд смотрел на одно окно почти целый час: как девушка покачивает этой своей туфлей от Маноло, крутит локон на пальце, подносит к губам сигарету — лица и цвета волос девушки не было видно, только силуэт на занавеске — такой театр одной тени; потом побрел дальше и опять замер: кафе закончились; перед Эдмундом вырос огромный игрушечный магазин. После смерти родителей, десять лет назад, он ни разу не был в семейном доме — не хотел, боялся, что будет плакать, плакать-плакать и умрет от слез, задохнется, захлебнется; в огромном, занимающем пол-улицы, из красного кирпича доме; не знающие ничего о Сеттерфилдах думали, что это музей, который закрыт на реставрацию; в этом доме была детская — его детская, Эдмунда, — и она была полна игрушек со всего мира; его родители коллекционировали игрушки, познакомились в Лондоне, на международной выставке антикварных и авторских кукол, миниатюр и медведей; и он любил игрушки — самые разные: простые и сложные, плюшевые и механизмы; никогда не ломал, не рвал, а рассаживал, раскладывал бесконечно по местам, разговаривал, играл, оглядывался — а мама и папа стоят на пороге детской и улыбаются в обнимку, как в фильме семейном, с хеппи-эндом, про собаку, или по книжке Бернетт — про маленького принца… Здесь были игрушки, за которые настоящие музеи отдали бы пару взрослых ценностей: куклы ручной работы — семнадцатого и восемнадцатого веков, с коллекциями одежды, которая никакой Барби не снилась, — таких кукол посылали знатным дамам, чтобы рассказать о моде; целые войска оловянных и деревянных солдатиков всех битв: при Карфагене, Пуатье, Бородино, Курской дуге; железная дорога с мостами, деревушками, лесами; настольные футбол и хоккей, дартс ручной работы. Когда умерли родители, Эдмунда будто Ледяная Дева поцеловала: он все время мерз, не играл, сидел, закутанный в плед, и смотрел в окно на дожди — родители погибли осенью; потом наступило Рождество, и ему подарили опять игрушки: все знали, что у Сеттерфилдов чудесный ребенок — унаследовал страсть к игрушкам; но Эдмунд не тронул их, даже не открыл, так они и лежат где-то в том доме, в коробках и пакетах; и с тех же пор Эдмунд вдруг стал «читать» людей — как книги в книжном магазине, незнакомые, открыть, пробежать отрывок: понравится-не-понравится, купить-не-купить, — чего им хочется, кофе, любви, шоколада, чем они живут, деньгами, детьми, какого цвета диван в доме. А на прошлое Рождество Гермиона подарила ему огромного плюшевого медведя, серого, с клетчатыми шотландскими заплатками; он испугался, сейчас расплачется — и расплакался глубоко ночью, в ванной, и стал мучиться, что там, в неоткрытых коробках с игрушками…