Архангелы и Ко

— Дурак, — сказал Матвей и сел (смотреть на собеседника ему хотелось, а вывихнуть глаза — нот). — Здесь НЕ МОЖЕТ НЕ БЫТЬ подслушек. О чем, интересно, ты думал, когда перся сюда? Что я с полнамека облобызаю тебя сквозь решетку и поскачу за тобой на задних цыпочках? Спа-си-тель… Благодетель долбанный, мать твою…

Крэнг вздохнул и полез в нагрудный карман.

— О чем думал, о чем думал… Сам ты долбленный мать… О том и думал, что брыкаться станешь из проклятой своей огородости…

— Гордости, — осторожно рявкнул Молчанов. — Ты продолжаешь?!.

Дикки-бой на рявк не отреагировал. Дикки-бой выволок из кармана портативный «антижучок» (очень недурной, из последних универсальных моделей), включил его и гулко, по-коровьи вздохнул:

— Между прочим, тут нет никакого криминала… почти. Просто конкуренты, мать их ту хэлл… Ну, хорошо, твой верх. Ты слыхал когда-нибудь такое слово: «флайфлауэр»?

— Ну, — сказал Матвей.

— Ты знаешь, что эти твари даже в своем родном мире — страшная редкость?

— Ну, — сказал Матвей.

— Не нукай, не напряг, — старательно выговорил Дик, явно гордясь собой и своим знанием русского. — А знаешь, что из этих… фер-мен-тов этих… фи-то-ин-сек-то-и-дов делают очень дорогие духи? Самые дорогие духи. Безумно дорогие. Знаешь?

— Ну, — сказал Матвей.

— Сейчас этим занимается какое-то дочернее предприятие «Макрохарда» (шустрые ребята лезут всюду, откуда пахнет наваром). То есть вообще-то они там занимаются вынутыми алмазами — тоже счетастый бизнес, сам понимаешь. У этих парней исключительная монополия на геологические разработки, но постоянного поселения там нет… Ну, не подходящее там место для поселений… Проблема там одна, понимаешь… вот. Раз в три-четыре года они снаряжают экспедиции за камушками, а заодно и флайфлауэров отлавливают, пытаются разводить на Земле… Но когда на Земле, качество чем-то там хуже и разводятся эти фиалкотараканы плохо… В общем, ты когда-нибудь слышал о Бернарде Шостаке? Это биохимик, чуть ли не гейтсовский лауреат.

Молчанов нахмурился и промямлил какую-то нечленоразделыцину. Фамилию Шостак он определенно слыхал, и не раз, но, помнится, к биохимии и Гейтсовской премии слышаное отношения не имело…

А Крэнг продолжал:

— Он впервые сумел разработать синтезкод этого ферме… ферм… ну, этих духов. Но ты же понимаешь, синтетик стоит гроши и серьезным спросом пользоваться не будет (там же всей цены, что из редчайшей живности получают, а запах, по совести говоря, гадковатый)… Поэтому Шостак придумал основать на родине флайфлауэров колонию. Понимаешь…

— Не понимаю. У макросов с постоянным селением проблема, а у Шостака что?

— А у Шостака этой проблемы не будет, — сообщил Дик. — У него голова — куда там «крепко-твердым»! А ты лучше слушай. Колония будет вроде здешней, со всякой такой экзотикой. Только будут не лесорубы, конечно, а егеря-сборщики, которые как бы это… добывают этих… тварей… с риском для жизни, вот. И варят духи чуть ли не прямо в джунглях. На — гы-гы! — кострах. Но… — Дикки-бой попытался выдержать эффектную паузу (и выдержал бы, только терпения не хватило), — но это все так, заставка. А на деле — потайной бункерок и синтез-лаборатория. Маленькая, литров на сто пятьдесят — двести в год, иначе цена упадет. Понял? А в перспективе еще и туризм. Парфюм-сафари, а? Прилетел, сходил с профессионалом в джангл, сам себе сделал духи… Да за такое счетастые будут платить суперозверелые деньги! Понял?

— Я даже большее понял, — рассеянно вымямлил Матвей. — Максимум через год антимонопольный комитет заинтересуется всей этой лавочкой, мигом дороется, что объем производства намеренно ограничивается в целях жульнического раздувания прибыли… И останется твой Шостак без монополии. И без штанов.

— Не останется, — отмахнулся Крэнг. — Потому что никто не дороется. Говорю же, есть там…

Теперь настал Матвеев черед отмахиваться:

— Ладно, хрен с ними. Все я уже понял, в одно только втюхаться не могу: при чем здесь ты. И я.

Крэнг победоносно ощерился:

— При всем! По закону о преимущественных правах колонисты имеют безоговорочный эксклюзив на разработку основных ресурсов. ВСЕХ, понял? И алмазов — тоже. Поэтому Шостак возглавит колонию лично. А «Макрохарду» — вот! — Он оттопырил средний палец, поразмыслил секунду и вдобавок скрутил исконно славянскую дулю. — Как по-вашему говорят: на кость, выкоси?

— Как говорят по-нашему — это наше дело. Еще раз спрашиваю: какое отношение ко всему тобою вышеизложенному имеем ты и я?

— Я в деле, — гордо объявил Дик. — И между прочим, навербовать егерей-собирателей на Новом Эдеме — ну» чтоб с опытом безаппаратурной работы и вообще с подходящим опытом — это я посоветовал.

— Если руководство этой аферы прислушивается к твоим советам, можешь место мне не держать, — хмыкнул Молчанов и вдруг с маху хлопнул себя по лбу: — Ты как сказал, Шостак? А он, часом, не имеет отношения к «Шостак энд Сан Глобкэмикал»?

Крэнг тоже хмыкнул:

— Имеет. Он как раз именно сын. И «Глобкэм» финансирует всю эту, как ты говоришь, аферу.

— Подожди-подожди… Что-то же говорили такое, будто они на грани банкротства…