Архимаг

А к лежащему без движения Хобокену подоспела санитарная команда. Он вызвал их так же, как до этого вызвал Креола. Тот оказался не так уж далеко и сумел явиться вовремя… хотя еще немного, и армия лишилась бы своего командующего.

Целая стая цреке, четверо рядовых и сержант-эйнхерий взвалили маршала на носилки и принялись кропотливо собирать обломки адамантиевых доспехов. Слишком уж большая ценность, чтобы так просто ими разбрасываться.

– Ну-ка, ребятушки, взяли-подняли! – командовал Хобокен. – Сам уж, боюсь, не оклемаюсь, так что к дохтуру меня доставьте, к дохтуру!

– К какому ж это дохтуру, вашбродь?.. – осведомился эйнхерий.

– Ну к этому, как его то бишь… некромансеру!

Хобокена унесли, и только огромное пятно слизи теперь показывало, что несколько минут назад здесь погиб архидемон. Вокруг по-прежнему бушевал армагеддон, но в этом конкретном месте ненадолго воцарилась тишина.

И на эту тишину упал чей-то взгляд. Такой тяжелый и зловещий взгляд, что в земле образовалась воронка. В этой воронке исчезли последние ошметки Шаб-Ниггурата, а где-то в необозримой выси раздалось недовольное кряхтенье.

На происходящее обратил внимание С’ньяк.

Глава 18

На вершине ледяного пика восседало оно. Чудовищное, невообразимое, сочащееся испражнениями и темным ихором, древнее, как сами седые звезды, существо. Оно обладало миллионом осклизлых когтистых щупальцев и миллионом глаз, каждый из которых сиял подобно безумному, умирающему в агонии солнцу. От одного лишь взгляда на это создание человеческий мозг начинал кровоточить и разжижаться, истекая наружу через уши.

Таков был С’ньяк.

Древние давно исчезли с лица вселенной. Только лишь несколько из них до сих пор живы, и все они исковерканы, обезображены до неузнаваемости. Навсегда лишены былого облика – как внешнего, так и внутреннего. И старейший среди них С’ньяк – тот, что вобрал в себя всю мудрость погибшего народа.

Когда-то, в необозримо далеком прошлом, Древние властвовали над космосом. Их цивилизация просуществовала так долго, что даже старейшие среди старейших помнят лишь самый ее конец, закат былого величия. Древние пережили тьмы войн и катастроф, знали взлеты и падения, переживали кризисы и вновь возрождались. Постоянная экспансия вела их от звезды к звезде, от системы к системе. Они вобрали знания множества других цивилизаций и сами обогатили их своими. Тысячи планет благословляли Древних, и тысячи же – проклинали.

Но со временем расцвет сменился упадком. Развитие – деградацией. Последним всплеском, последней надеждой гибнущего величия стал С’ньяк – великий ученый и лидер, создатель новых жизнеформ и целых миров. Его благосклонный гений дал Древним новый толчок, вновь повел их к невообразимым высотам. В конце концов этот интеллектуальный колосс достиг абсолютного просветления и обрел божественность.

Однако С’ньяк не преуспел. Слишком тяжкую ношу он взвалил на себя, и даже ему она оказалась непосильной. Древние были уже не те, что раньше. Некогда мудрые и благородные, теперь они предстали агрессорами, алчными до власти и равнодушными к чужим судьбам. Их империя все еще была непостижимо сильна и богата, но они жаждали большего.

Гораздо большего.

И в конце концов откусили чересчур много.

У всякой вещи две стороны. Наука способна дать безграничные возможности и сделать жизнь поистине великолепной, но она же способна уничтожить все подчистую и прекратить жизнь вообще. Древние в полной мере постигли эту обратную сторону познания. То, что они сотворили с собой и еще несколькими цивилизациями, по сей день отдается болью в сердечной мышце мироздания.

Целые эпохи минули с тех пор. Свидетелей того страшного катаклизма почти не осталось. А те, кто остался, вряд ли кому что расскажут. Даже С’ньяк почти не сберег воспоминаний – а ведь он был в самом центре событий. В центре того апокалипсиса, который вынудил их искать спасения в Темном мире.

Как вышло так, что он сошел с ума и обратился воплощенным кошмаром? Как вышло, что он воссел на вершине Бездны?

Туман времени скрывает ответы.

Бесконечно древнему и практически утратившему память С’ньяку давно не было дела ни до чего. Вот уже много веков… нет, тысячелетий он не обращал внимания на муравьиную возню, что творилась в окружающем мире. Демоны и смертные копошились где-то внизу, а С’ньяк равнодушно взирал на их суету.

Но сегодня… сегодня С’ньяка обеспокоили сильнейшие нарушения в такульту. Оно распылялось, расслаивалось, утрачивало стабильность. Один за другим архидемоны, эти живые энергоносители, прекращали функционировать.

Периодическое прекращение жизнедеятельности – это нормально. Одни уходят, другие занимают их место – таков естественный порядок вещей. Но в последнее время смертность взметнулась экспонентой.

Лаларту, Лалассу, Нъярлатхотеп, Хастур, Гелал, Ти-Со, Абхот, Кутулу, Акхкхару… все новые и новые… Один за другим, один за другим… Вот только что погиб Шаб-Ниггурат, один из самых ресурсоемких, – и С’ньяка словно кольнуло булавкой в седалище.

Это уже не шутки. Это всерьез. Кто-то явно подкапывается под само его существование.